.    Милой Нарциссе добрый муж позволил поработать в своём кабинете. Ну, как поработать? Посмотреть среди книг те, которые были посвящены артефактам. Подобные каталоги миссис Малфой закупила в абсолютно промышленном масштабе в лавочке в Косом переулке, что-то заказала из Франции, но у Люциуса всё равно было лучше. Иногда его молодой жене казалось, что он соревнуется сам с собой, и в том состоит смысл жизни - догнать, перегнать, снова догнать, сделать лучше. Возможно, вся эта свадебная церемония с каретой, запряжённой норвежскими пегасами, внесёнными в особый список охраняемых существ, тоже была дисциплиной специальной Олимпиады. Молодая женщина как раз проверяла верхнюю полку под потолком, стоя на верхней ступеньке библиотечной стремянки, когда стало "пора". Лютный переулок. Букетно-конфетный период у Малфоев до свадьбы не состоялся вообще, потом на него как-то не осталось времени, свиданий в их жизни не было как вида деятельности от слова "вообще". А тут Лютный переулок. Р-романтика!
     Качнув белокурой головкой, Нарцисса то ли согласилась с мужем, то ли подвергла его идею сомнению. В том или ином случае, она убрала книгу назад на полку, и взмахнула волшебной палочкой, делая шаг вперёд. Вместо падения, вопреки всем законам притяжения, она медленно спланировала на пол, перебирая ногами так, как будто шагала по воздуху. Да, жена у Люциуса была таким же позёром, как и сам мистер Малфой-младший. Тут не отнять, подобрано по статусу и чину.
   - Лютный переулок, - мадам Малфой задумчиво отбросила со лба прядь волос, пробуя эти два слова на вкус. На её красивом лице застыло выражение, характерное для тех, кого воля судьбы безапелляционным пинком швырнула в общественный туалет на Чаринг-Кросс. - У тебя нет возможности позвать нужного человека в подвал? Кажется, мы достаточно волшебники, чтобы создать там иллюзию любого места на планете, да убедиться, что он не знает, где находится.
     Она пропустила шаблонный комплимент (сказка третья, расширенная версия сборника барда Бидля, страница предпоследняя) мужа, снова взмахивая волшебной палочкой и подвешивая рядом с ним в воздухе изящную шкатулку с порохом.
   - Это хорошо. Не готова я, - апатично добавила мадам Малфой, послушно дождавшись мужа - и только тогда заявив о собственном состоянии. Она куда-то вышла из кабинета, вернувшись, правда, достаточно быстро - всего через пять с половиной минут. Не беря в руки каминный порох, служивший средством передвижения, Нарцисса чинно и медленно, ещё и покачивая бёдрами, отправилась к зеркалу, которое висело над камином. На выбор причёски ушло ещё добрых десять минут, и женщина задумчиво решала между "короной" вокруг головы и простым, но элегантным балетным узлом на затылке. Сделав выбор в пользу узла, она повернулась спиной к мужу, потому что даже такому холёному Люциусу должно за женой ухаживать, даже после свадьбы, даже после того, как жена узнала, чем он занят, пока его нет дома. Второй плащ у него в руках, что ж поделать, не вырывать же?
   - Мы можем аппарировать? Всё-таки каминную сеть контролирует любопытное Министерство, - мягко добавила женщина. - Но это преодолимо. Я не желаю ни секунды проводить в дымоходе. Это ввергает меня в приступ ненависти ко всему сущему. Шайверетча арестовали, кстати, в марте. Я не хочу, чтобы нас видели там.

Отредактировано Narcissa Malfoy (2016-12-21 11:41:15)

.    Иногда от Люциуса и елея, который он щедро лил из уст царственных, заочно пахло дерьмом, в которое влипал слушатель. Нарциссу от таких интонаций нередко начинало потряхивать, и только темперамент, называвшийся мудрым словом "флегматик", каким-то образом сохранял мир в доме и целостность брака, не давшего трещину за четыре с половиной почти года. Волшебники, стало быть. Женщина проигнорировала полумурлыканье на ухо, чувствуя, как вот-вот затрясётся подбородок в приступе неконтролируемой агрессии, какая бывала у Беллатрикс. Более того, Нарцисса начала понимать Беллатрикс, а также на минутку предположила, что будет, если она сейчас достанет волшебную палочку.
     Да ничего. Люциус объективно сильнее. Пришлось женщине успокоиться, досчитав до десяти и подумав, что клаустрофобия от дымоходов и каминов - это триггер головной боли.
     "И правда, нечасто просишь", - Нарцисса отправила в камин небольшую щепотку летучего пороха, на пару мгновений даже любуясь изумрудными языками пламени. На плечах и предплечьях оставались синяки, когда Люциус чего-то не просил после полуночи. За всё в этом мире приходится платить - в валютах самых разных.
   - Если ты настаиваешь.
     Молодая женщина даже позволила себе поцеловать супруга, едва сдержав агрессивное желание прокусить ему губу - вместо этого она очень даже нежно провела большим пальцем по мочке уха Люциуса. Ну, право слово, это как говорить "Кретинчик" после радушного потрёпывания за щёчку. А так вышло очень даже примирительно, как будто жена позволила мужу себя уговорить. А что бы помешало Нарциссе выйти из сада и аппарировать?... Но пока что она накинула на голову капюшон, целиком скрывший её милое лицо, и туго зашнуровала плащ на груди.
   - "Яды и отравы Шайверетча!" - и через несколько секунд она вышла в полупустой лавочке, где серая, как мышь, помощница от страха рванула в сторону подсобки. Ещё бы. Из камина вылезает сам Тот-Кого-Нельзя-Называть. Лично. В плаще чёрном, у-у-у! Беззвучно усмехнувшись, верная супруга дождалась мужа, и пара отправилась в "Борджин и Бёрк". И хорошо, что Люциус не видел выражение лица своей благоверной: на лице Нарциссы застыло то, что называется "дерьмо под носом" - Лютный переулок она не переносила на дух.
     Колокольчик в лавочке старых друзей семьи Малфой тихо звякнул, издав короткую грустную трель. Встречайте дорогих гостей, господа.

Внимательно сверяясь с лежавшей перед ним книгой, Карактакус аккуратно перерисовывал кельтские узоры на чистый пергамент, осторожно макая перо в чернильницу и тщательно сверяя каждую новую выведенную линию с той, что была запечатлена на страницах старинного фолианта. Со стороны могло показаться, что волшебник полостью увлечен своей работой, однако это было далеко от правды: мысли Бёрка давно «уплыли» в направлении, никак не связанном с культурой древнего народа. В данном случае бесконечное копирование спиралей и завитков являлось скорее попыткой бегства от действительности, чем самоцелью. В тот момент кельты интересовали мужчину ровно столько же, сколько и повадки термитов в джунглях Африки. Плавное повторение линий успокаивало, вносило иллюзию постоянства, помогало проанализировать произошедшее. Беспокойство, неуклонно вгрызавшееся в сознание Карактакуса уже несколько дней, отходило на задний план, уступая место уверенности, что он сможет выпутаться из этой неприятной ситуации. В конце концов, вчера хоркрукс был надежно перепрятан. А, значит, одной проблемой стало меньше.
«Один день другой учит», - философски решил волшебник, любуясь вязью очередного узора, когда на входной двери глухо звякнул колокольчик. Отложив перо в сторону, вслушиваясь в шаги посетителей, Бёрк стер с пальца чернильное перо и, поднявшись со стула, неслышно прошел к неприметной двери, с наружной стороны скрывавшейся среди стеллажей с зачарованными вещами.
- Мистер Борджин. Мистер Берк, - знакомый голос раздался в тот самый момент, когда артефактолог проскользнул в торговый зал.
- Добрый день! Чем могу быть полезен? – переводя безразличный взгляд с мистера Малфоя на его спутницу, кажется, жену, спросил Карактакус.

.    "Удачно я всё-таки вышла замуж", - не без тени иронии, а то и самоиронии, пробежала мысль в голове мадам Малфой, которая, когда руки мужа потянулись снять с неё капюшон, мягко улыбнулась, нежно перехватывая руку супруга, затянутую в перчатку, тем жестом, на который может быть способна только женщина - и, более того, женщина умная, близкая к мужчине, изящная и элегантная, испытывающая какие-то определённые или не очень чувства. Взгляд Люциуса скользил по артефактам тут и там, выискивая что-то, что было в новинку; леди Малфой задержала взгляд на достаточно интересных двух костях-восьмигранниках, предназначенных для гадания, но мужу ничего не сказала. По скромному мнению Нарциссы, мужчина, не умеющий читать женские мысли и угадывать все желания, какие имели место в голове его женщины, не был достоин ничего, кроме перманентной головной боли и презрения.
   - Здравствуйте, мистер Бёрк, - абсолютно искренне и добро поздоровалась молодая женщина, чуть-чуть склоняя голову набок и улыбаясь импозантному артефактологу в самом расцвете сил. Сколько ему, сто тридцать? Сохранит ли Люциус эту элегантность мужественности, когда ему будет всего лишь сто тридцать? Доживёт ли она до этих лет, хотя бы в теории этой магии? - Погода гадкая, а я всё равно рада вас видеть, как и всегда!
     Она даже позволила себе некоторую восклицательность, которая выразилась всего-навсего в повышении голоса на четверть тона, но и то хлеб в исполнении Нарциссы Малфой. Потом последовал монолог любящего супруга в исполнении Люциуса, и на ум идеальной жене пришла мысль о том, что в эту бы речь - да вставить ссылки на законы магического сообщества, да хоть сейчас в Визенгамот, спасать от тюрьмы, но не от сумы. Услуги Малфоя стоят дорого всегда, так или иначе. Тем не менее, всё, что делала Нарцисса для мужа и в его отношении, начиная от женственного касания его локтя двумя пальчиками и заканчивая поцелуем в ямочку под ухом, когда мэнор уже погружался в сон, было насквозь пронизано её стилем и сдобрено шлейфом сдержанных, но чувств. А, не всегда сдержанных, но это не ваше дело.
    - Люциус абсолютно прав. И посредники нам нужны, и те, кому бы это могло быть интересно. А ещё вот, возьмите, это ваше приглашение посетить моё небольшое событие-детище. Делай хорошо - или не делай никак, и поэтому я пришла к вам поинтересоваться десятком артефактов, которые вам не жалко продать нам по сходной цене, и которые отлично пойдут с молотка... С благотворительным целями, - просто и открыто, насколько это было возможно в случае Нарциссы Малфой, сказала молодая леди, извлекая из поясного мешочка приглашение для мистера Бёрка и мистера Борджина, а ещё элегантную записную книжку и очень красивое небольшое самопишущее перо. Инструменты повисли рядом с ней в воздухе, готовые записывать её покупки и их стартовую цену... Она продолжила:
   - А к кому, как не к вам, может обратиться молодая пара, занимающаяся этим вопросом? Найдётся ли у вас то, что мы сможем продать ради общего блага? Все сборы пойдут Мунго. Палате, пострадавшей от рук этих ужасных людей, которые... Которые продают некачественные вещи и которые приносят в наш мир маггловские изобретения, калечащие, возможно навсегда, ни в чём не повинных волшебников! - она опустила глаза. Да Мерлина ради!

- Книги и скульптуры мы бы не отказались вначале осмотреть сами, - отозвался Люциус, успевший за то короткое время, пока разговор вела его супруга, осмотреть магазинчик уже более внимательным и придирчивым взором. Аукционы аукционами, но и о себе забывать не стоило.
- Аукцион благотворительный, поэтому каждому должна быть предоставлена возможность внести свою лепту в благое дело. Иными словами, достаток приглашенных гостей будет различным. Состоятельные покупатели, разумеется, найдутся, - в конце-концов, правилами аукциона не оговаривалось то, что его устроители не могут участвовать. И если в ходе торгов всплывет по-настоящему любопытный экземпляр, неужели кто-то обяжет Малфоев сидеть смирно и бездействовать?
- Словом, на сей раз речь идет об оптовом заказе, - это было не столь интересно, чем в случаях, когда речь шла о каком-то индивидуальном исполнении чьей-то прихоти, но любому делу, будь его владелец хоть семи пядей во лбу, нужна была прибыль. А процентами Малфой не собирался обижать ни мистера Бёрка с его компаньоном, ни рекомендованных ими посредников.
- Но у меня к вам будет и просьба личного характера, мистер Бёрк, - отстукивая пальцами левой руки неторопливый ритм по набалдашнику трости, Люциус сменил прежнее радушно-восторженное выражение лица на холодно-деловое, а речь его приняла холодно-отстраненный характер. – Я бы попросил вас подумать и ответить, возможно ли привлечь к числу поставщиков и тех джентльменов, кто работают с артефактами, добытыми нелегальными способами. Понимаю,, что это несколько противоречит заявленным высоким целям аукциона… - молодой волшебник улыбнулся одними губами. - … но все же вынужден озадачить вас подобным вопросом. Поверьте, для меня лично это очень важно.

Наблюдая за представлением, устроенным супругами Малфой, Бёрку хотелось аплодировать. Осторожно-вкрадчивая манера разговора Люциуса, дополненная показной капризностью Нарциссы была просто великолепна, настолько великолепна, что Каракраткус практически поверил в искренность их намерений. В конце концов, может же богатым магам нравиться разыгрывать из себя бескорыстных благодетелей? Почему бы и нет? Иногда ореол доброй славы тешит тщеславные души ничуть не хуже открытых восхвалений. Да, Малфои могли руководствоваться какими-то своими околоблагими намерениями, только вот последний заданный Люциусом вопрос портил общую картину происходившего. Зачем известным меценатам могли понадобиться связи среди торговцев краденым? Возможно, ячейка Малфой тоже была вскрыта, и они, не очень-то веря в способности хит-визардов, всего лишь хотели вернуть утраченные вещи. Вполне возможно. Но недавно приобретенный хоркрукс обострил мнительность Карактакуса, заставляя искать в каждом вопросе двойное дно.
- Конечно, это можно будет сделать, - немного помедлив, осторожно ответил Бёрк. – Но вряд ли вашему аукциону пойдет на пользу, если на нем будут обнаружены вещи, приобретенный не у совсем легальных продавцов, - добавил артефактолог, внимательно следя за реакцией Люциуса, пытаясь угадать его мысли и намерения. – Это может обернуться громким скандалом, особенно после истории с Гринготтсом, - продолжил развивать свою мысль мужчина, хотя прекрасно понимал, что говорит абсолютно банальные и очевидные вещи. Оставлось только понять, зачем Малфою понадобился столь смехотворный предлог для связи с криминальными личностями.
- У вас хороший вкус, - все также не сводя взгляда с Люциуса, ответил Карактакус, одобряя выбор Нарциссы. – Они выполнены из черепашьего панциря и привезены из Китая. Конечно, вы можете их посмотреть, как и весь товар в моей лавке. Только не снимайте защитные колпаки с вещей. Опасные артефакты закрыты так, чтобы посетители не могли до них докоснуться, а остальные предметы не представляют значительной угрозы, - наконец-то обернувшись, предупредил волшебник.

Карактакус на мгновение отводит глаза, провожая ничего не выражающим взглядом Нарциссу, словно маленькую, послушную девочку удаляющуюся в глубь лавки по приказу мужа, и вновь смотрит на Люциуса. Он, если Бёрку не изменяет память, учился примерно в одно время с Говардом, но уже успел приобрести манеру поведения, свойственную людям более старшего возраста. Видимо, Абраксас изрядно постарался, вбивая своему единственному наследнику понятия о долге, чести и значимости собственной семьи. Люциус производит впечатление молодого старика, юноши, из которого раньше времени выбыли весь максимализм. В словах Малфоя Карактакусу видится один лишь деловой расчет и ни капли авантюризма, его речи слишком прагматичны.
- Все хотели бы обладать этой информацией, - не спеша обещать ничего конкретного, отзывается артефактолог. Интерес и мотивация Люциуса вполне оправданы. Бёрк и сам не отказался бы от сведений об ограблении, но вот только добыть их нелегко, иначе министерские ищейки уже давно бы вышли на след воров. – Увы, подобными вещами не хвастаются. Учитывая масштаб преступления, такое предпочитают держать в строжайшей тайне. Вряд ли я смогу предоставить вам ответы на все заданные вопросы, но кое-что все же можно сделать. Не составит значительного труда отследить внезапное появление на рынке большого количества редких зачарованных предметов. Возможно, удастся через посредников связаться с теми, кто их попытается сбыть. Однако это будет стоить больших денег, - предупреждает Карактакус и замолкает, ожидая реакции собеседника. Перспектива того, что кто-то еще, кроме хит-визардов, выйдет на грабителей, Карактакусу решительно не нравится. Волшебник опасается, что хозяин хокрукса доберется до воров раньше блюстителей правопорядка. Но отказывать Малфою в его просьбе Бёрк считает неразумным. Лучше контролировать процесс изнутри, чем потом получать неожиданные сюрпризы. В конце концов, не он один может свести юношу с нужными людьми. Да и Люциус не производит впечатление того, кто способен расщепить свою душу на несколько кусков ради вечной жизни.