Белла появилась в Министерстве за полчаса до встречи — сюда ей опаздывать было не с руки, нужно было продемонстрировать себя с лучшей стороны. Она надела одну из своих лучших мантий: синюю, к лицу, строгую, к случаю, дорогую, по жизни. Она убрала волосы в аккуратную причёску, собрав их сзади: строго и достаточно интересно. Ей хотелось произвести впечатление, и хотя она и так могла произвести его, пусть даже в пижаме, от сегодняшнего дня зависело многое.
После новостей в Пророке мысль появилась очень быстро: они уже обсуждали, что, наверное, было бы хорошо получить рычаги влияния на школу и заслать казачка Дамблдору под бок. А тут — такой шанс... Конечно, идти напрямую к директору Белла никогда бы не подумала: тот откажется, стоит ей переступить порог его кабинета. Взрывная Беллатрикс Блэк, не терпящая грязнокровок... И её мать, которая покрывает любой её проступок. Она не хотела, просто защищалась, профессор, разве вы не видите?
Нет, действовать нужно было точнее, элегантнее, и глава попечительского совета Годдард Мальсибер был идеальной кандидатурой. К тому же, он был одним из них: аристократ, магглоненавистник, умный человек, отец Пожирателя Смерти... Впрочем, последнее уже лишнее, достаточно и первых трёх пунктов. Белла подозревала, что сейчас — особенно сейчас — Дамблдор не будет конфликтовать с попечительским советом, чтобы отмыться от скандала с преподавателем астрономии.
Войдя в приёмную, Белла наткнулась взглядом на улыбчивого молодого мужчину, видимо, секретаря, смутно знакомого при ближайшем рассмотрении. Они учились в школе где-то на соседних или околососедних курсах, но Белла ни за что не вспомнила бы его имени: тот не отличался вхожестью в круг избранных, поэтому решила действовать согласно плану и просто поздоровалась.
— Мистер...
— Зовите меня Джейкоб, — улыбнулся паренёк. Беллу почти вывернуло: что за фамильярность?
— Великолепно, — произнесла она чуть более холодно, чем нужно было. — Я Беллатрикс Лестрейндж.
«Зовите меня миссис Лестрейндж, а лучше не зовите», — пронеслось в мыслях, но вместо этого Белла только наградила секретаря дежурной улыбкой.
— У меня назначена встреча с господином Мальсибером. Я подожду.
Джейкоб — Мерлин, что за имя — может и хотел что-то сказать, но передумал: видимо, понял, что его не узнали. Белла, по-крайней мере, старательно пыталась сделать вид, что это именно так: то, что она смутно помнила черты его лица, ещё не значило, что она действительно была с ним знакома. Через какое-то время её пригласили войти, и всё это время она терпеливо ждала — Белла знала всё о необходимости ждать нужного момента, хотя по ней и не скажешь. 
— Добрый день, мистер Мальсибер, — поздоровалась она, войдя в кабинет.
— Благодарю, — это уже секретарю, в сторону.
— Спасибо, что согласились встретиться со мной, — начала она, когда секретарь оставил их наедине. — Боюсь, вы один из немногих людей, кто сможет понять моё смятение в связи с недавними событиями. Я говорю о событиях в школе, конечно же.
И чуть понизила голос, точно говорила о чём-то жутко неприличном и неприятном. Впрочем, так ведь оно и было, верно?

Она села на предложенное место, уважительно кивнула, благодаря за приглашение. Невидимые складки на мантии она расправила быстрым и ловким движением руки.
— Вы правы, учится, — согласилась Белла. Об идиоте-Сириусе, которого и след простыл с семейного древа, в приличном обществе больше не упоминали, как и об опальной... как там её. Была ли она вообще? Регулус был воспитан в лучших традициях дома Блэков, как и все они. Кроме тех, кто на эти традиции плевать хотел и ради какой-то непонятной никому гордости, нет, гордыни слал всё к драккловой матери. Но сейчас Беллатрикс думала не о них, не о мерзких предателях, а о том, что было полезно делу. И да, кузену Регулусу в том числе. И остальным малолетним волшебникам, на чьи умы так легко повлиять.
— Вы правы. Я беспокоюсь за Регулуса и за свою племянницу Софию. Она пока ещё не доросла до школы, но через каких-то семь лет ей тоже предстоит туда отправиться.
Под крылышко к магглолюбцу-Дамблдору, конечно же. И не приведи Мерлин ей попадётся очередной идиот-астроном, который решит, что чужая безопасность — вовсе не главное, главное, что он там хочет какие-то свои эксперименты проводить.
— Спасибо, не откажусь, — она легко улыбнулась предложению выпить чаю. — Я искренне верю, что вы сделаете всё, что от вас зависит, мистер Мальсибер. Однако я боюсь, что дело не только в вас. Мистер Дамблдор...
Она специально не назвала его профессором, конечно. Белла сделала небольшую паузу, точно раздумывая, стоит ли ей говорить дальше.
— Не подумайте, я не хочу сказать ничего плохого, под его руководством школа находится вот уже столько лет, однако... — она сложила руки на коленях. — Меня смущает, что такие энтузиасты, как этот мистер Армстронг, могут получить место в школе. Было бы гораздо правильнее, если бы процесс контролировался и на такие должности могли попасть правильные люди. Не те, кто будет преподавать волшебникам маггловские знания.

Любопытно, как вовремя Белла появилась на пороге главы попечительского совета: она думала, что так сможет надавить на Дамблдора, но ситуация складывалась ещё лучше. Даже совет уже не доверял ему, и Белле не пришлось никого и никуда продавливать. Кажется, совет занялся поиском нового учителя самостоятельно, не оставив эту обязанность в руках добренького старика.
Что ж, тем лучше. Значит, она пришла по адресу. В том, что они смогут друг друга понять с мистером Мальсибером, она даже не сомневалась: они были из одного круга и из одного теста.
Белла кивала во время речи Мальсибера. София Яксли, значит? Какая деятельная особа...
— Хочу, — отозвалась Белла, когда ей задали прямой вопрос. Она подалась чуть вперёд, чувствуя, как начинает биться сердце от предвкушения: вот он, момент истины, момент, ради которого она вообще сегодня появилась на пороге кабинета Мальсибера. — И у меня есть предложение.
Она сделала небольшую паузу, достаточную, чтобы про себя задаться вопросом "и какое же?", но не успеть произнести его вслух, и продолжила:
— Мистер Мальсибер, я готова предложить вам свою кандидатуру на место профессора астрономии.
Она сжала пальцы, но тут же снова приняла прежнюю позу, стараясь не выдавать своего волнения и нетерпения.
— В школе я изучала этот предмет углублённо, к тому же, мои родители учили нас с сестрой многому, в том числе и астрономии, — она быстро прикинула, что ещё сказать, чтобы выглядеть презентабельно. Беллатрикс никогда не посещала собеседования, а в Пожиратели Смерти её взяли за те таланты, которые она уже проявила, не успев узнать об этом, потому подобная ситуация случилась с ней впервые. Она понимала, что ей нужно дать понять, что несмотря на молодость, она куда лучший кандидат, чем все остальные. К тому же, умудрённые опытом старцы не слишком стремились садиться на практически сухой паёк, а она, молодая и мотивированная, почему бы и нет?
— До этого момента я была уверена, что в школе и в мире есть люди, которые способны воспитать поколение настоящих волшебников, но мне всё больше кажется, что я ошибаюсь. Случай с этим американцем это только подтвердил.
"Хочешь сделать хорошо, сделай сам", — подумала Белла. Собственно, именно этим она сейчас и занималась. 
— А деньги меня не интересуют, поэтому здесь проблем точно не будет, — лицо её на мгновение сделалось равнодушным: очевидно, что дочь Блэков и жена Лестрейнджа была равнодушна к зарабатыванию и могла тратить свои дни на что угодно, кроме работы. — В этом плане у меня исключительно корыстный интерес: дать детям правильное воспитание и преподавать правильные уроки.
И наверняка мистеру Годдарду Мальсиберу было очевидно: она говорила не столько об уроках астрономии, сколько совсем, совсем о другом.

— Если того потребует чрезвычайное положение, уверена, Министр взялся бы за это без лишних колебаний, — чуть улыбнулась Белла уголками губ. Такое сравнение ей нравилось: льстило так, что она даже прониклась к мистеру Мальсиберу ещё большим уважением. Белла любила, когда её достоинства принимали и признавали, особенно когда в подобных выражениях.
Она ведь и так чувствовала, что они поладят, а тут такое вот неиллюзорное подтверждение.
Беллатрикс осторожно кивала на слова мистера Мальсибера, который озвучивал вслух те качества, что они оба бы хотели видеть в преподавателях, которые давали волшебникам образование не только в плане магических наук, но и в плане куда более тонкого и нужного воспитания. Когда прозвучал его вопрос, она была к нему готова: это, наверное, было первым вопросом, который она задала себе. И если та часть ответа, которая касалась её личных дел в плане принадлежности к тайным организациям, она оставила при себе, то остальную без колебаний решила выдать, притом вполне искренне.
Да, в данном вопросе Беллатрикс Лестрейндж искренности было не занимать.
— Я тоже училась в школе, поэтому имею представление о том, что из себя представляет целый детский класс. Я уверена, что смогу справиться с этим. Сил у меня достаточно, энергии — тоже.
Она усмехнулась себе под нос, думая о том, как бы изменилась ситуация, если бы она не занималась параллельно делами Ставки: она бы действительно сходила с ума дома в четырёх стенах, и вся её энергия была бы направлена в разрушительное русло.
— Буду с вами откровенной, мистер Мальсибер. Меня пугает то, что я вижу во вчерашних выпускниках. Я понимаю, откуда что берётся, что многие дети привносят что-то новое из... своего мира. Но ведь они приходят к нам, а не мы к ним. Разве они не должны адаптироваться? Разве не должны постигать азы волшебного мира, а не пытаться перекроить его под себя? Меня пугает, что преподаватели потворствуют тому, что дети совершенно не хотят узнавать мир, в котором им предстоит жить. Они игнорируют историю магического мира, игнорируют давние традиции. Да, общество идёт вперёд, но куда оно идёт такими темпами? И не вина ли в этом руководства школы и, в частности, преподавателей, которые позволяют детям не учиться знаниям, которые позволят им безболезненно жить в неродном для них мире и стать полноправными его членами, а поощряют игнорирование норм и традиций, внимание к чужой культуре? Нет, интерес — дело хорошее, не подумайте, ни одному студенту не мешало знание о магглах, однако мне непонятно, зачем тянуть это знание в мир, где оно не может быть применено?
Она сделала небольшую паузу и продолжила.
— Моим детям, — она не позволила себе хоть как-то отреагировать на эти слова, — предстоит учиться в этом месте. В будущем, я имею в виду. Я хочу убедиться в том, что школа может дать им то, чего они заслуживают. Хочу убедиться, что в Хогвартс ещё есть смысл отправлять чистокровных волшебников. Вы сами знаете, многие люди нашего круга уже подумывают о том, чтобы выбрать Дурмстранг: дальше от дома, зато в преподаватели не набирают...
Она выплюнула последнее слово с ярко читаемым презрением:
— ...профанов.