В глубине души мисс Паркинсон надеялась, что какие-нибудь причины помешают Джагсону испортить ей этот вечер своим обществом. Два дня подряд встреч - уже перебор. Но Вайолет понимала, что настолько ей точно не повезет. И вместе с ударом часов хлопнула дверь магазина, а хозяйка оставила чашку в сторону, стараясь не кривиться.
Вдох-выдох, смирение на ближайший час. Филиппа Вайолет встретила в своем привычном образе.
- Добрый день, Филипп. Вы пунктуальны. Мне нужно ещё несколько минут на сборы. И нет, мистер Паркинсон вчера меня не беспокоил.
Что было немного странно. Но то ли Генри решил не воспитывать дочь и не торопить события, то ли супруга завладела его вниманием целиком и полностью. В любом случае, остаток вечера Вайолет провела за чтением, старательно не думая о Джагсоне.

Увы, сейчас не думать о Филиппе не выходило из-за его явного присутствия в лавочке. Вайолет неторопливо накинула мантию, надела шляпку и натянула перчатки. На этом вся подготовка к выходу завершилась, больше причин тянуть с этим не было. Сейчас кстати был бы хоть какой-нибудь покупатель, но госпожа удача явно не жаловала мисс Паркинсон. Либо ей нравилось наблюдать за противостоянием Филиппа и Вайолет. Гадать не имело смысла.
- Меня устроит и этот магазин, - раз уж шансов обойтись не было совсем, - так что пойдёмте. Чем быстрее управимся, тем быстрее займёмся своими делами, не тратя на это времени, больше нужного.
Вайолет перевернула табличку на двери, запирая магазин. Косой переулок все больше наполнялся народом к вечеру. С точки зрения бизнеса было расточительством в такое время не торговать, а самой ходить по магазинам. Но Вайолет собиралась после этого отправиться домой.
- Филипп, давайте договоримся, что мое мнение в выборе наряда будет приоритетным. Всё-таки мне его носить, а не вам. И я сама за него расплачусь.
В благотворительность Джагсона девушка не верила, а вот сделать её обязанной и зависимой он может. Вайолет же могла себе позволить потратить достаточную сумму денег. Это только Паркинсон не особо верил в то, что дочь может получать доход с магазинчика. На деле же бизнес был прибыльным, пусть и не баснословно. Но так как Вайолет не особо тратила галеоны, счёт в Гринготтс пополнялся. Хоть какое-то ощущение независимости от отца.

Вайолет не особо верилось в желание Джагсона сделать ей приятное. Но в то же время его слова прозвучали как-то так, что возражать девушка не стала. Да и было это делом бесполезным. Пререкаться с Филиппом посреди улицы было выше ее достоинства, к тому же, чем раньше она разделается с этим мероприятием, тем быстрее почувствует себя лучше.
Выдвинутое в ответ условия Джагсона имело смысл. То ли предположил, что Вайолет собиралась отыграться на нем за вчера, то ли просто угадал. В любом случае, мисс Паркинсон выдавила:
- Хорошо.
И отвела взгляд, рассматривая улицу перед собой. Она могла бы пождать губы, могла бы искренне возмутиться таким ужасным предположением. Но ничего из этого не стала делать, так как это было бы похоже на истерику. А истерики не были оружием мисс Паркинсон в принципе.

Впрочем, Джагсон не преминул все испортить последовавшей лекцией. Вайолет бесстрастно выслушала все сказанное, лишившись возможности ответить ему всеми словами, которые вертелись у нее на языке, так как они уже были у самого магазина. Было бы странно, остановись они у дверей, пока девушка будет выливать на благодетеля весь поток яда. Вместо этого Вайолет прошла в любезно открытую дверь. Да и что она могла сказать? Что ничего из этого ее не интересовала, а Генри Паркинсон не просто не имел понятия, что творится в голове дочери, но и вообще не знал, что там что-то есть. Мозги, например. Шовинистические убеждения мистера Паркинсона все так же утверждали, что женщина – существо безмозглое, и ее удобство в хозяйстве определяется умением молчать, рожать, улыбаться, заниматься домом, и все это делать в самое для того подходящее время, с которым не всегда угадаешь. Но угадать должна.
К чести мистера Джагсона, тот и правда не вмешивался, пока Вайолет общалась с милой продавщицей. К девушке она пыталась относиться ровно, прекрасно понимая сферу ее деятельности и капризы ее клиентов. Конечно, у Вайолет в лавочке товар был иного толка, а вот капризы покупателей – достаточно похожи. И мисс Паркинсон проявляла всю вежливость, на которую была способная, объясняя, что ждет неброской цветовой гаммы, от бежевой до жемчужно-серой, возможны насыщенные холодные цвета. Она давно вышла из возраста наивной и прекрасной девицы – хотя толком в нем не пребывала – а потому все эти яркие и воздушные наряды ей не подходили. Они сделают ее смешной, но никак не элегантной.

Непослушными пальцами Вайолет справилась с мантией, под взглядом Джагсона было как-то неуютно. Они остались наедине, не в первый раз, казалось, чего тут беспокоиться. Да и не беспокойство это было.
Вайолет сняла шляпку, аккуратно все это сложила, рассматривая отражение Филиппа в зеркале. Подумала над вопросом несколько минут, прикидывая. Увы, о делах отца в профессиональном плане она ничего не знала и манипулировать этим не могла. Скорее, с этим Филипп справится и без ее помощи. Что же такого могла хотеть выпустить на всеобщее обозрение? Если так подумать, то со стороны мистер Паркинсон был идеальным семьянином, которому не повезло с первыми двумя женами.
- Начнем с того, чтобы разрушить образ идеального семьянина… ему всегда сочувствовали, что первая супруга оказалась болезненной, но вряд ли кто-то знает, что он оставил ее без содержания, запретив общаться с единственной дочерью, - неприятная тема, но Вайолет говорила так, будто не о ней шла речь. Наконец, она обернулась, уже глядя на самого Филиппа, а не на отражение. – Полагаю, осуждение общества с одной стороны и вовремя выпущенная новость о том, что мистер Паркинсон как берет, так и дает взятки – кстати, первый развод был оформлен благодаря его финансовым вливаниям – создаст вокруг него неблагоприятную ситуацию. Но как вы это сделаете, чтобы на себя не бросить тень?

За прошедшие годы Вайолет редко говорила о матери. Вообще не говорила. А тут дважды за один месяц, не много ли? Она не знала, с кем менее приятно вести беседу о покойной миссис Паркинсон, с Софи или с Филиппом. Но ей помогала привычка смотреть на прошлое будто бы со стороны, словно не с ней это происходило.
- Да, из-за болезни жены. Это единственная версия, официальная и неофициальная. Учитывая тот факт, что большая часть чистокровного общества руководствуется именно этой целью в браке.
Справедливости ради Вайолет не пыталась уколоть Филиипа, не делала из своих слов упрека. Ей было все равно на самом деле, как любой, чья жизнь прошла в определенном окружении. Из нее лепили правильную жену, даром, что не слепили, но все заложенные знания и основы общества были заложены в ее голову на уровне рефлексов.
Невольно Вайолет признала, что говорить без каких-либо гримас с Филиппом интересно, хотя на секунды это чувство словно замерло, пока девушка ждала, станет ли он отвечать на ее вопрос.

Ответил. И Вайолет с любопытством его выслушала, присев в кресло напротив, на самом краю, в любой момент готова подняться, чтобы пойти мерить платья. Но о сути их пребывания в магазине она как-то быстро забыла, внимая тому, что говорил Филипп. Все выглядело не так уж просто на первый взгляд, и в плане могли быть изъяны, которые придется устранять по ходу дела, но от нетерпения и любопытства Вайолет даже чуть вперед подалась, прокручивая в голове варианты.
Она не особо читала газеты, более занятая своим маленьким своим внутренним миром. Да, была в курсе общей обстановке в стране, но не более, а потому и правда не задумывалась о купленности Пророка Министерством.
- Пророк не примет подобную статью, а все остальные газеты не особо читаются теми, для кого эта информация будет важна. Впрочем, тут вы правы, Филипп, в этом вы лучше меня разбираетесь, так что мое вмешательство будет лишним. Но я бы хотела быть в курсе процесса, чтобы понимать обстановку.

А потом снова начались вопросы. Вайолет перевела дыхание, в эту минуту осознавая, что оказалась между молотом и наковальней. Роль молота удавалась Джагсону с его допросом, а за наковальню вполне сойдет процедура выбора платья. В общем, жизнь прекрасна, продолжаем этот милый разговор и это мероприятие.
- Трижды. Нынешняя миссис Паркинсон третья жена, брак был достаточно скорым, полагаю по причине того, что она уже была в положении, когда отец сделал ей предложение. Очевидно, обжегшись дважды, он решил поступить иначе в третий раз. А со второй его супругой все было… - Вайолет все-таки поморщилась, вспоминая те обвинения, которые звучали в ее адрес, - в общем, женщина с подвижной психикой, которая была огорчена своей невозможностью дать роду Паркинсонов наследника. С ней он так же расстался без особо страдания и сомнения, полагаю, из этого можно что-то извлечь. Кстати, содержания и в этот раз не дал, но насколько я в курсе вторая миссис Паркинсон здравствует… - Вайолет сделала паузу, будто сомневалась, стоит ли делиться этим с Филиппом. И решила, что стоит. – В отделении для душевнобольных, хотя для своих знакомых она все это долгое время пребывает в Европе. У папеньки нет никакого желания возиться со своей бывшей супругой, зарабатывая осуждение в том, что он так торопливо отказался от нее и очень быстро женился на другой. Такие вещи порицаются.

На этом пришлось сделать паузу, вернулась девушка-консультант с ворохом одежды. Вайолет , кажется, впервые за время знакомства с Филиппом позволила себе улыбку, не бледную, как обычно, а вполне себе благодарную и живую. Она сразу отметила, что продавец внимательно выслушала ее пожелания, и ничего яркого, цветного и безобразного не портило ровные и однотонные цвета.
- Благодарю.
- Моя помощь требуется?
Вайолет мотнула головой, на что получила колокольчик, которым могла призвать девушку. Наверное, стоило озаботиться тем, что все правила приличия нарушались сейчас присутствием Филиппа в обществе незамужней девицы, но в чем мисс Паркинсон не сомневалась, гробить е репутацию не в его интересах.
Когда они снова остались одни, девушка принялась перебирать платья, отбирая те, которым сразу отказано в приобретении.
- Филипп, вы обращали внимания на то, что происходит, когда сходит лавина? Разрушительное по своей силе явление природы, казалось, способное уничтожить все и сразу, но, как правило, при особом старании можно раскопаться? Так вот, сейчас вы пытаетесь получить лавину информации, но если ее вывалить всю сразу, желаемого эффекта мы не получим. Потому, что переварить все не успеют, удара не выйдет, а потом все быстро смоется следующими новостями. В результате Генри переживет много неприятных минут, но встанет, отряхнется и пойдет дальше. Дозируйте информацию. Пусть статей будет несколько, о разном, каждая появляется тогда, когда предыдущая немного подзабудеться, когда он будет считать, что удар выдержан, а потом снова на него обрушиться реальность. – Вайолет снова посмотрела на Филиппа ясным взглядом. – Историю о том, что случилось с моей помолвкой, я поведаю вам в другой раз, когда история о женах сыграет свою роль.

Отредактировано Violet Parkinson (2017-07-15 22:29:38)

- Да, слышала это имя, хотя не обращала особого внимания. - А потом Вайолет вспомнила, от кого и в каком тоне. Она даже улыбнулась. - От отца. Который терпеть ее не может. Если вы сможете с ней сладить и договориться на статьи, то это будет весьма ощутимый удар. Мало того, что неприятная информация, так еще из-под пера этой мисс.
В Вайолет чувствовалось нейсвойственное ей в присутствии Джагсона оживление. Она явно одобряла эту затею, уже предвкушая, как все будет выглядеть. И не стала расспрашивать о том, как Филипп собирается договориться с журналисткой. Или журналистом, мало ли, кто мог скрываться за этим именем. Каждый должен заниматься своим делом, в этом же смысл сотрудничества? И Вайолет предоставила Филиппу решать подобного рода вопросы, в конце концов, было бы странно, займись она ими, не имея в этом деле ни сноровки, ни контактов, за которые можно зацепиться.

Кажется, они и правда могут сотрудничать, и Вайолет при этом уже успела позабыть о своем раздражении присутствием и наглостью Филиппа. Он, конечно, весьма бесцеремонно вмешивался в ее жизнь, при этом делая все, чтобы вызвать в ней раздражение, но в эту минуту не было ничего, кроме просыпавшегося охотничьего азарта. Вайолет, как та борзая, чувствовала дичь, готовилась к погоне, какой бы долгой она ни была. Она поймает свою дичь, Генри в этом еще убедиться.
Мисс Паркинсон так увлеклась моментом и платьями, что не обратила внимания на то, что Джагсон встал со своего места. На самом деле, ей даже было приятно перебирать наряды, выбирая те, которые ей могут подойти, которые следует примерить. Лишенная материнской опеки, Вайолет во многом училась женским вещам сама. Казалось, что при таком раскладе ей никогда не суметь себя подать должным образом, но оказалось, что серая мышь Паркинсон очень любопытная и приличная ученица, перед зеркалом позволяющая себе эксперименты, о которых никто не знал. А потому знала, что ей шло, и как на практике скрыть собственные недостатки. Никому не было дела до маленькой девочки, до девочки-подростка, до девушки, вошедшей в пору “ярмарки невест”. Никому, кроме самой Вайолет, и она использовала это так, как ее устраивало.

Прозвучавший над ухом голос Филиппа заставил Вайолет чуть вздрогнуть. Она резко повернула голову, чуть приоткрыв рот и удивленно хлопнув глазами, на считанные секунды превращаясь в обычную девушку, увлеченную обычным женским выбором. Правда, стоило моргнуть, как наваждение смыло волной, но в глазах мисс Паркинсон не появился привычные лед или насмешка, в зависимости от ситуации. Она не оттолкнула Филиппа, не приняла вид оскорбленной гордости. Но когда почувствовала его прикосновение к своей руке, поняла, что еще немного, и зальется предательской краской. Нет, не смущения, но того, как это было приятно. Она и вчера об этом подумала, но то ли вчера обстановка не располагала, когда взгляд отца сверлил скульптурную группу мисс Паркинсон и потенциальный жених, то ли сейчас было что-то в голосе Филиппа. Вайолет прекрасно понимала, что этот жест наверняка был рассчитан - все в поведении мистера Джагсона было рассчитано на результат. И все же что-то, какая-то струна, ощутимо натянулась, заставив Вайолет опустить голову, рассматривая выбранное платье. Забавно, у них совпали вкусы на этот счет.
- Хорошо, - кивнула девушка, забирая единственное платье в примерочную.

Спустя несколько минут, когда оно аккуратно село на фигуре, все застежки были застегнуты, все складки определены на свои места, Вайолет посмотрелась в зеркало. И поняла - вот оно. То самое платье, которое прекрасно подойдет для суаре, которое будет соответствовать моменту, и будет притягивать взгляды. Если, конечно, дополнить его соответствующим образом, что Вайолет и планировала сделать. Она могла бы назло Джагсону не выбираться из образа серой мыши, но…
Но уже поняла, что так не поступит.
Что ей самой уже интересно, что будет происходить дальше.
Это сделка, Вайолет. Помни, что это сделка. Джагсон получит желаемое, ты получишь желаемое, и вы разойдетесь, как в море корабли.
Ладони скользнули по талии, провели по бедрам, Вайолет еще раз покрутилась перед зеркалом.
Конечно, она еще несколько вариантов испробует, но уже знала, что возьмет.
Ничего лишнего, аккуратный вырез, открывающий красивую шею, на которую нужно будет еще подобрать украшение, а еще нужно выбрать перчатки - платье было без рукавов, значит, придется выбрать что-то выше локтя.

В примерочной, сколько ни прячься, вечно сидеть нельзя. Вайолет убедилась, что щеки приобрели нормальный цвет, а все то волнение, что внезапно возникло стараниями Филиппа, сошло на нет. И только тогда она шагнула из-за спасительной занавеси, оказываясь перед оценивающим взором спутника.
- Ваше мнение, Филипп?

Вайолет не любила пристального внимания, исходящего от мужчин. Как правило, они смотрели на девицу из благородного рода, как на кобылу, которая стоит дорого и должна отвечать требованиям. Постепенно она перестала показывать, как ей это неприятно, относясь к подобным вещам с безразличием. В глазах потенциальных женихов читалось непонимание, что вообще от них хотят, когда подсовывают им мисс Паркинсон. Но сейчас в глазах Филиппа было совсем другое выражение, приносившее Вайолет некоторую неловкость. Хотелось проверить, все ли в порядке с платьем, с волосами, с выражением лица. Даже пальцы дрогнули, но девушка справилась с волнением.

День решил побить рекорды необычности. Сначала поход в магазин за платьем в компании Джагсона, при этом они даже не поспорили ни о чем. Сейчас еще один шаг вперед, хотя Вайолет совершенно не понимала, зачем Филипп ломает такую удобную защиту официального общения, зачем делает это. И главное, почему она поддается. Сначала пожимает плечами, давая понять "ну как пожелаешь", затем еще и поворачивается спиной, чтобы он мог оценить наряд со всех сторон. В ее жесте не было ожидаемого кокетства, впрочем, Вайолет вообще не умела кокетничать, даже с зеркалом, не говоря о том, чтобы это делать с мужчиной.
Дыхание Филиппа щекотнуло волосы и обнаженную шею. Вайолет прижала пальцами к тому месту, слегка заторможенная комплиментом.
- Это все платье. Безусловно, оно хорошо. Полагаю, мы с тобой сошлись во мнении, и не стоит тратить время на остальное, - она кивнула на ворох платьев, постепенно приходя в себя. Надо было, наверное, еще увеличить расстояние с Филиппом - если бы в эту минуту сюда вошла сотрудница магазина, она могла бы увидеть весьма интересную картину, которая либо погубила бы репутацию мисс Паркинсон, либо сразу же отправила ее под венец. Ни то, ни другое не прельщало Вайолет, но менять положение вещей она не спешила.  - С перчатками я разберусь сама.
Как и с украшениями. К этому платью прекрасно подошел бы тот гарнитур, который она безжалостно отдала Софии для благотворительного аукциона. Но дело было сделано, да и никакое платье не могло бы заставить Вайолет вернуть украшения. Придется отыскать что-то иное в своих скромных запасах.

Вайолет чувствовала, как Филипп замер за ее спиной. Как он дышит. Как касается ее волос. Ей не хотелось, очень не хотелось признавать, что она ощущает то странное напряжение, которое повисло в комнате. Настолько густое и явное, что хоть ножницами режь. Еще меньше ей хотелось признавать то, что ей это... как минимум, было любопытно. Или даже нравилось?
В какой-то момент ей захотелось, чтобы этот момент продолжился чем-то соответствующим - но, во имя Морганы, чем? - либо уже закончился, но не вызывал этого сладостного томления ожидания.
Все будет хорошо. Вайолет вернется в свой магазинчик, придет в себя, приведет в порядок мысли. Потом переживет суаре у Малфоев, а потом сведет встречи с Джагсоном к минимуму, лишь по необходимости. Он узнает все, что ему нужно, оставит ее в покое.

- Британия. Я не люблю ничего французского.
Кажется, это было впервые, когда Вайолет использовала формулировку "я не люблю" в их общении. Она вообще редко кому давала понять, что ей нравится или не нравится. Хотя на самом деле мисс Паркинсон любила многие вещи. Тишину собственной комнаты, шум покупателей в лавке, весеннюю грозу и долгие прогулки по вечерам в любое время года.
Сирень. Ту самую, которой сейчас и пахла.
Ничего французского. Это все слишком любит третья миссис Паркинсон, которая пыталась даже подружиться с падчерицей посредством парфюмов, косметических мелочей, лент для волос, заколок и брошей. Потом, правда, стало ясно, что ничего из подарков мачехи Вайолет не использует, и их поток прекратился. Но нелюбовь осталась.

В какой-то момент некоторые чувства становятся практически невыносимыми. Как то напряжение, которое едва не вихрилось вокруг Вайолет и Филиппа. Она шевельнулась, собираясь уйти, чтобы сменить наряд на свой обычный, и вот тут стало ясно, что с некоторыми вещами ей одной никак не справиться. Надеть платье, застегнув его - легче, чем снимать. Так уж повелось. Почему-то все наряды были рассчитаны на необходимость помощи, будь то эльф или мужчина. Сейчас в распоряжении Вайолет не было эльфа, звать девицу было еще более неловко, зато был Филипп. Она бросила на него короткий взгляд.
-Ты бы не мог мне помочь и расстегнуть платье?
Как неловко... хотя, будь Вайолет в восемнадцать, вряд ли бы все равно хлопнулась в обморок при мысли о подобном. Сейчас - тем более.

Вайолет не была мотыльком. Никогда не стремилась слепо лететь на пламя, чтобы сгореть в нем. Она всегда отличалась практичностью и взвешенностью, но сейчас упорно совершала ошибку за ошибкой, идя по горячим углям. Застежки поддавались под пальцами Филиппа весьма охотно, и было бесполезно надеяться, что на том процесс и окончится. Девушка вздрогнула от неожиданности, когда Филипп коснулся обнаженной кожи, но не воспротивилась этому. Даже не попыталась отыскать в своем наборе маску чинной английской благопристойности, диктовавшей сбежать, ну или на худой конец лишиться чувств. В обморок мисс Паркинсон падать не умела. Не научили.
Сосредоточиться и ответить на вопрос в этом состоянии было просто невозможно. Какая, к фестралам разница, что еще любит Вайолет? Ей вот совершенно не было интересно об этом говорить, она вообще пожалела, что упомянула о том, чего не любит.
- Желаешь получить полный список предпочтений? – Поинтересовалась все-таки Вайолет, не позволяя Филиппу забыть, что покорной и послушной она была лишь в определенные моменты общения. – Думаю, это будет слишком просто. Любишь разгадывать ребусы? Вот и разгадай.

Внутри натянулась какая-то струна, вот-вот лопнет с громким звоном. Напряжение зашкаливало, и Вайолет казалось, что воздуха в комнате, определенно, стало меньше. Такое бывает, когда в небольшом помещении слишком сильно разведен камин. Нет, он не чадит, просто огонь сжирает весь воздух, от чего начинаешь бросаться в жар и задыхаться. Девушка закрыла глаза, бесспорно, наслаждаясь моментом, радуясь, что сейчас Филипп не может видеть ее лица. Она и сама не знала, что на нем написано, но ей нравилось то, как его рука скользнула по ее плечу, оголяя его. Ничего, конечно, хорошего это не сулило. И как вообще обычная примерка платья могла превратиться в такой пикантный момент, от которого становилось тяжело дышать, будто мало было довольно жесткого верха платья, выполнявшего роль своеобразного корсета, чтобы девушка не теряла осанку, так еще тяжелым напоминанием – каким-то хозяйским, заставлявшим бунтовать «да что он себе позволяет?» - на талии лежала рука Филиппа.

Вайолет попыталась сделать судорожный вдох, неуверенная, как правильно поступить, но момент был разрушен стуков в дверь. Никто ни от кого не отпрыгивал, но хватило пары шагов, чтобы каждый остался при своем, а Вайолет потянула платье на плечо, не рискуя оглянуться на Филиппа. Щеки горели так, будто бы она только что забежала с очень сильного мороза, на котором бегала несколько часов, играя в снежки с младшим братом.
Стоило поблагодарить сотрудницу магазина с ее профессиональной заботой. Хотя и без того повода для сплетен будет предостаточно, но мисс Паркинсон надеялась, что девушка не хочет потерять работу.
Действительно, примерка в самом разгаре, и мистер Джагсон очень устал. Интересно, так ли он устал от того, что стоял так близко и беззастенчиво стремился раздеть Вайолет? Она усмехнулась сама себе, надеясь, что голос ее не подведет.
- Нет, ничего. Все, чем нужно дополнить платье, я добуду сама.

В примерочной Вайолет бросила взгляд в зеркало и в удивлении отшатнулась от отражения. В чем-то Филипп был прав. Она и правда сейчас была красива, но эта красота была совсем иной. Не созданной умелыми старательными руками, а внутренней, той, что возникает в такие моменты. И платье шло, и щеки заливал румянец, оттеняя обычную аристократическую бледность Вайолет, создавая приятный контраст. А из прически выбились прядки, аккуратно обрамлявшие лицо. Забавно. Осталось теперь унять внутреннюю дрожь волнения, успокоиться и бежать уже отсюда, а то сегодня ночью никакие зелья от бессонницы не помогут. То, что Филипп исключительно развлекался, не вызывало у Вайолет никаких сомнений, но ей не нравилось то, как сама она реагировала на это.
Когда она, наконец, появилась снова перед Джагсоном, ворох платьев исчез, зато возник кофейник. И сотрудница магазина с готовностью ждала, когда же ей в руки попадет платье для упаковки. На ее лице читалось одобрение выбора, Вайолет же не преминула черкнуть адрес, по которому следует доставить покупку. Счет ей никто не предъявлял, и в душе снова проснулось раздражение обстоятельствами – она все еще не хотела, чтобы за покупку расплачивался Филипп.
- Меня тут больше ничего не задерживает, так что я готова. Мне следует вернуться к своим делам. – Вайолет надела шляпку, накинула мантию и натянула перчатки, ожидая Джагсона. – Провожать меня до того места, где взял, совершенно не обязательно, я и сама найду дорогу в свою лавку.