Учитывая, что это уже третья ночь подряд, которую он планирует проводить не в постели, а шныряя далеко за пределами башни Гриффиндора, о Джиме можно сказать точно только одно: он очень, очень устал. Впрочем, невероятная карусель эмоций последних трех дней, от занятной свиданки с Лили до перевернувшей, кажется, все их жизни с ног на голову проблеме Ремуса, вымотала бы кого угодно и без недосыпа.
    Ни разговор с профессором Дамблдором, ни разговор с Гвендой не принесли никаких результатов — по крайней мере не тех, которых ожидал Джеймс. Шторм, в эпицентр которого попал Рем, только продолжает набирать силу, и необходимость действовать быстро вкупе с гиперактивным состоянием от недосыпа подстегивают его на самые безумные идеи.
    Они могут спрятать Рема под мантией-невидимкой. Он сможет посещать занятия. Но не сдавать экзамены — это проблема. Без экзаменов дальше никуда особо не попадешь. Они могут взять Гвенду в заложники! Они могут укусить Гвенду Ремусом. Тогда мистеру Бёрку придется уступить — не станет же он выдворять из школы собственную внучку? Нет, это ужасная идея. Джеймс сам не замечает, что уже просто начинает бормотать себе под нос, перебирая варианты.
    Они могут напоить Ремуса каким-нибудь зельем, скрывающим его вторую сущность? Что, если мистеру Бёрку не удастся доказать, что Ремус в самом деле оборотень? Джим невольно возвращается мыслями к той идее, которая осенила его вчера на прогулке в оленьем обличии. Конечно, эта идея включает Снейпа. Но до следующего полнолуния — 6 декабря — еще есть время, и можно успеть что-нибудь придумать, может, даже как-нибудь уломать злейшего врага. Джеймс не представляет, что может ему пообещать, но готов уже буквально на все, что угодно.
    Он сам не понимает, как оказывается в Запретной Секции, только по привычке прячет мантию-невидимку в карман обычной школьной, шагая меж стеллажей. Прежде чем он пойдет что-либо просить у Снейпа, надо удостовериться, что нечто подобное вообще возможно. Джим прекрасно представляет, где здесь хранятся книги об оборотнях, они пролистали их вдоль и поперек с Сириусом еще на втором курсе, когда им нужно было знать, во что они ввязываются.
    Джеймс устало трет глаза под очками, ерошит волосы, ослабляет галстук и проходит стеллаж за стеллажом в поисках нужных книг, водит палочкой с заженным на кончике «Люмосом» по корешкам. Он выбирает с полок сначала одну, потом вторую, а третья — хотя он отлично знает, где она должна стоять — третьей нет. Джим удивленно щупает пустое место на полке, как будто в надежде, что ему чудится. Убедившись, что книги действительно нет, он устало вздыхает и идет к ближайшему библиотечному столу. Ему уже все равно, даже если его и засекут, он что-нибудь придумает. Как же он устал.
    Может, им сварить оборотное и кому-нибудь из них притвориться Ремусом? Сможет мистер Бёрк распознать подвох? Сможет ли кто-нибудь из них сварить достаточно хорошее оборотное? Или придется попросить Снейпа... или Лили, она же тоже отлично понимает в зельях — она точно не откажется помочь Ремусу.
    Вывернув из-за шкафа, Джеймс замечает кого-то еще на своем пути — по рассеянности слишком поздно, чтобы не попадаться лишний раз на глаза свидетелям его нарушающих устав школы прогулок, но достаточно рано, чтобы успеть вовремя замереть на месте и перестать бормотать себе под нос варианты спасения Ремуса.
    Примерно так же, замерев посреди шоссе, олени оцепенело пялятся на фары едущих прямо на них машин.

Отредактировано James Potter (2017-09-01 19:11:29)

    Из всех людей — из всех людей! — кого он мог встретить поздним вечером в библиотеке, это обязана была быть профессор Мальсибер. Мироздание издевается над ним, не иначе. Джим смотрит на нее, потеряв дар речи. Заставить Джеймса Поттера потерять дар речи — само по себе достижение, но в этом случае причиной тому служит не столько сама профессор, сколько книга, которую она ставит на полку. Книга про оборотней. «Про оборотней!» — эхом разносится в голове Джима.
    Нет-нет, ему показалось. Он устал, сейчас поздно, да и света тут особого нет, не считая «Люмоса» на конце его палочки. Однако профессор Мальсибер не снимает с Гриффиндора баллы, только говорит таким вкрадчивым голосом, что у Джеймса появляется желание срочно испариться отсюда в неизвестном направлении. Но книга! Про оборотней! Он смотрит на нее, не мигая, и кажется, даже не дышит. Множество шестеренок в его голове приходят в движение.
    Профессор Мальсибер — преподаватель ЗОТИ. Она точно разбирается в оборотнях лучше, чем кто-либо еще, кроме, может быть, профессора Дамблдора. Возможно, профессор Дамблдор решил как-то с ней посоветоваться насчет всей этой котовасии вокруг Ремуса? Кусочки паззла стремительно складываются в цельную картинку в голове, и хотя она состоит, в большинстве своем, из домыслов и догадок, у Джима уже просто нет сил.
     — Мне нужна ваша помощь! — вместо ответа нв вопрос выпаливает он, выпадая из своего состояния транса. — Это касается Ремуса, — уже спокойнее и тише говорит он, лихорадочно соображая, как уговорить профессора Мальсибер помочь ему — им всем, и Муни прежде всего. — У него проблемы. Большие проблемы, профессор. Понимаете, мистер Бёрк задался целью выгнать его из школы, потому что он болен — Ремус, в смысле, не мистер Бёрк, хотя у него тоже все явно не в порядке с головой, драклов старик — и мы пытались спасти его, но ничего не помогло, даже профессор Дамблдор, и теперь надо что-то делать, а время идет, и мы не можем придумать, что, — на одном дыхании тараторит Джим, не забывая, впрочем, что говорить стоит тихо, — и я пошел за книгами, вдруг мы что-то найдем, вдруг ему как-то можно помочь до шестого декабря, или скрыть его, или доказать мистеру Бёрку, что Ремусу можно остаться в школе — с ним же никогда не было проблем!..
    Джим неожиданно замолкает, прерываясь на полуслове, и белеет лицом, глядя на профессора Мальсибер. А что, если она не знает? Но он так устал и так отчаялся, что уже хотя бы призрачная перспектива переложить эту проблему на чьи-то другие плечи толкает его на необдуманные поступки. Не то чтобы Ремус когда-либо просил Джеймса брать ответственность за его болезнь и пребывание в школе, скорее уж Джим сам себя назначил на этот пост главного по сохранению популяции оборотней в Хогвартсе. Но Рем же сам никогда ничего такого не сделает и не придумает! Это может только Джеймс. И сейчас эта ответственность придавливает его к полу.

Отредактировано James Potter (2017-09-05 16:53:33)

    «Блажите», — слово-то какое, прости Мерлин. Уже одно оно заставляет Джима внутренне напрячься. Профессор Мальсибер не в курсе? Когда она лезет за палочкой, он и вовсе начинает просчитывать варианты отступления. Огреть ее книгой по голове? За палочкой он не успеет полезть. Отвлечь? Закричать? Попытаться убежать? Какой бы вариант Джеймс ни рассматривал, профессор везде успевала обездвижить его раньше, чем он — предпринять что-либо.
    Драклы.
    Наверное, будь он не таким уставшим и не таким замученным проблемой Ремуса, то придумал бы какой-нибудь способ извернуться и сбежать от профессора, ну или во всяком случае сделать вид, что не выдал только что главный секрет тысячелетия. Вместо этого Джим покорно оставил библиотечные книжки на одном из столов — вынести их за пределы помещения ему бы все равно не удалось без оповещения всего замка — и теперь плетется, как под конвоем, по коридорам. Судя по всему, к кабинету ЗОТИ. Что профессор Мальсибер планирует сделать с ним там, Джим даже представить себе не может, но продолжает по инерции продумывать какой-нибудь способ убедительно солгать.
    Был не в себе. Устал. Пошутил. Да мало ли вариантов! На «пошутил» уж точно любой купится — не зря же Джим один из Мародеров.
    Сев на указанный стул, Джеймс наконец прекращает свои мысленные упражнения. Сбежать от профессора Мальсибер у него получится вряд ли, соврать — еще может быть, но это явно не выход. Если она пойдет с этим к профессору Дамблдору, просто чтобы узнать, врет ли Джим или нет, то директор узнает о том, что знает Джеймс, и вся эта цепочка не приведет ни к чему хорошему. Правду он уже и так сказал. Джим устало трет глаза под очками. Разумеется, профессору ЗОТИ потребовалось два лунных цикла, чтобы раскусить Ремуса. Что, с одной стороны, хорошо — она, в отличие от других преподавателей, достаточно компетентна. С другой стороны, почему она не затрубила тревогу, как только узнала об истинной сущности одного из студентов?
    Джеймс недоверчиво щурится, глядя на профессора, и ничего не говорит.
    — Стойте-стойте, погодите, — Джим делает движение, чтобы встать, но на полпути передумывает и остается сидеть. — Вы раскусили Ремуса, но никому ни о чем не сказали? У вас явно что-то свое на уме, профессор. Откуда мне знать, что вы возьмете с меня сейчас клятву, а потом не навредите ему? Какие такие условия?
    Надо соглашаться. Но и не спросить Джеймс не может: в конце концов, его всегда учили, что все договора надо читать от и до, и мелкий шрифт тоже. Особенно если они магические. И совершенно точно никогда не стоит давать магических клятв, если не уверен в том, кому их даешь.

    Джим также с готовностью продемонстрировал способность вовремя заткнуться и не ответить профессору Мальсибер язвительностью на ее замечание, хотя очень хочется. Спугнуть такой шанс нельзя. Мальсибер — видная фамилия, мало ли, какие связи есть у профессора, вдруг и на мистера Бёрка управа найдется. Ну или зачарует она его. Или еще что-нибудь.
    — Насколько я помню, мою безопасность уж шесть лет как спокойно обеспечивает профессор Дамблдор, — пожимает плечами Джеймс. Он привык торговаться за отработки, поэтому начинает чувствовать себя в своей тарелке, пусть и чересчур устало. — Дело не в безопасности, профессор. Дело в мистере Бёрке. Который задался целью выгнать Ремуса отсюда, во что бы то ни стало.
    Непонятно, известно ли об этом профессору Мальсибер или нет, но это и неважно. Джим просто тянет время, чтобы успеть как следует обдумать предложение. Она хочет изучать Ремуса. Его хорошего друга Ремуса. И драклы его знают, что входит в это самое «изучать». С другой стороны, вряд ли ей что-либо мешает изучать Ремуса уже сейчас, так? И Джеймс никак не может этому воспрепятствовать. И до сих пор Ремус не выглядит как пострадавший — ну, не больше, чем обычно. Нет, можно, конечно, пойти к профессору Дамблдору и все рассказать, но тогда придется сдать как минимум себя заодно с профессором Мальсибер.
    И тогда мистер Бёрк совершенно точно добьется своего, и Рем попрощается и со школой, и со своими друзьями. Что происходит с юными оборотнями дальше, Джеймс начитался еще пару лет назад.
    Он снимает очки, трет усталые глаза, а затем медленно кивает.
    — Хорошо. Я уловил про безопасность, не препятствовать и вот это все, — Джим хмурится, вертя очки в руках. — И про сверхурочные часы тоже. Но я тоже возьму с вас обещание, — он старается говорить спокойно, будто подражая тону профессора Мальсибер напротив. — Что ваши исследования будут достаточно безопасны для Рема. Что он не попадет в Больничное крыло без сознания по вашей вине или там без какой-нибудь конечности, или что-нибудь вроде того.
    Спугнуть шанс, конечно, нельзя. Но профессору Мальсибер явно нужен Ремус в школе, раз они сидят сейчас тут, и она тратит время на то, чтобы договориться со школьником. А значит, можно попытаться выторговать хотя бы какую-никакую безопасность не только для полтысячи людей в школе, но и для самого Ремуса. Джим надевает очки обратно и взволнованно ерошит волосы.

Отредактировано James Potter (2017-09-13 04:10:21)

    Профессор Мальсибер говорит ему о внучке мистера Бёрка так, как будто Джим не в курсе, и он смотрит на нее, чудом удерживаясь от усмешки. Ну, да. А то он не понял, чего тот так взъелся. Только вот все его опасения беспочвенны, потому что за Ремусом присматривает профессор Дамблдор. И если уж есть на свете кто-то, кто в состоянии защитить их всех, то это директор. Впрочем, в силах профессора Мальсибер Джеймс не сомневается тоже, особенно когда дело касается убеждения всяких могущественных и мерзких стариканов вроде мистера Бёрка, а потому молча слушает.
    Не очень верит ей в вопросах безопасности конкретно Муни, но слушает.
    — Простым обещанием помалкивать я не отделаюсь, да? — риторически усмехается Джим, обдумывает предложение еще пару мгновений, скорее для виду, чем всерьез, и устало кивает: — Готов. Но для обета нужен кто-то третий, свидетель, если я правильно знаю процедуру.
    И что, они пойдут сейчас кого-то будить? Или у профессора Мальсибер есть на такой случай специальный волшебник, которого она держит взаперти, чтобы не разболтал услышанное? Оба варианта кажутся одинаково идиотскими, но эта клятва нужна не Джеймсу, поэтому он даже не пытается рожать гениальные идеи вслух. Да и профессор вряд ли оценит. Судя по ее выражению лица, она вообще держит его если не за идиота, то за кого-то не шибко умного.
    На ее счастье, Джим уже слишком устал: расспросы последних минут вытянули из него последние силы, и он едва удерживается от того, чтобы начать клевать носом. Поэтому что бы профессор сейчас ни предложила, он скорее всего согласится сразу, без раздумий. В общих чертах процедура обета ему знакома: пару лет назад, когда они только разгадали тайну Ремуса, Джим подумывал о том, чтобы им всем дать друг другу клятву не разглашать тайну. Но потом передумал. Умирать, потому что проболтался, как-то не хотелось, да и чары были чересчур сложными для третьекурсников. А что бывает, когда проводишь такой обряд неправильно, Джеймс узнавать не хотел.