Несмотря на то, что планирование не было её сильной стороной, Уиллоу ещё с понедельника расписала сегодняшний день едва ли не по минутам и ещё утром с безукоризненной точностью следовала обозначенному графику, вовремя пришла к МакГонаггал забрать подписанное ею разрешение на выход за пределы школы и, минута в минуту, выпорхнула на свободу. А вот уже потом что-то пошло не так. Причем этот момент Росс упустила безвозвратно и у неё осталось лишь чувство безнадежности своего опоздания. Чтобы выиграть у самой себя время, она то и дело срывалась на бег, только бы успеть к оговоренному часу в «Три метлы».
– Простите, – сворачивая за угол и едва избегая столкновения с хмурым мужчиной в мантии болотного зеленого цвета, гриффиндорка замедлила шаг и, разворачиваясь на ходу, повторила уже громче, – Простите, пожалуйста!
И, не разбирая сварливого бормотания в ответ, развернулась на пятках, едва не оступившись на том же месте, вновь бегом припустила по улице.
Сердце заполошно колотилось где-то под самым горлом, а в такт ему в голове металась одна единственная чётко сформированная мысль, вышибавшая собой все прочие: «Успеть! Нужно успеть! О, Мерлин, пожалуйста, я просто обязана успеть!»
Она не для того так долго – целую неделю! – ждала этот воскресный день, чтобы тратить драгоценное время на глупое и бездарное опоздание.
С отцом Уилла виделась последний раз в конце августа и не рассчитывала на встречу до рождественских каникул как минимум. Полученное в понедельник письмо вызвало удивление, быстро сменившееся радостью – они могли встретиться. Да что там – они могли встретиться на её день рождения! Это был самый лучший из возможных и едва осуществимых подарков. Именно с мысли о предстоящей встрече начинался каждый новый день Уиллоу. Именно с ней она просыпалась, завтракала, шла на занятия, делала (если это слово применимо к процессу, который получался), домашнее задание, ходила на тренировки и в целом проявляла ту крайнюю степень рассеянности, на которую вообще была способна, пока витала мыслями в обозримом, таком реальном, и желанном будущем.
Перед самой дверью в паб девушка остановилась и предприняла попытку успокоиться после бега и выровнять дыхание. Провела руками по непослушным волосам, приглаживая их, поправила на шее шарф. И, сделав глубокий вдох, толкнула деревянную дверь.
В сравнении с выходными днями, когда в Хогсмид отпускали школьников, сегодня вся деревня – и «Три метлы» в частности – казалась опустевшей и полусонной. И если в прошлые выходные в помещении едва ли нашелся бы хоть один свободный столик, то сегодня здесь царило без малого запустение, которое скрашивала всего тройка посетителей.
И если в прошлые выходные она могла бы просто не заметить отца из-за того, сколько здесь людей, то сейчас, стоило Уилле обвести помещение взглядом, сердце ухнулось куда-то вниз. На душе стало как-то склизко и холодно, радость, до того бившая ключом, в момент стихла.
Если кого-то в этом помещении и не было, так это Рэндалла Росса.
«Что-то случилось?»
Зато было другое, знакомое ей с лета, лицо.
Потянув за шарф, чтобы ослабить его хватку вокруг шеи, Уиллоу подошла к столику, за которым сидел Рори.
– Привет! А… – напрашивающийся вопрос комом встал в горле. Она не хотела услышать ответ, который не подтвердил бы что папа просто задерживается. С кем не бывает? Тем более с его работой – это совершенно просто понять, принять и простить, вот он и попросил Рори передать ей это. Он же здесь именно поэтому? Разве нет?
– А папа...? – скрывая закравшуюся в голос беспомощность, Уилла постаралась улыбнуться так, словно всё в порядке и ничего, что могло бы её расстроить, в действительности не происходит.
«Он задерживается. Просто. Задерживается», – пожалуйста, пусть это будет тот случай, когда мысли склонны к материализации. Хотя бы сегодня – можно?