Суаре хватило Вайолет, чтобы на ближайшие несколько месяцев пресытится подобного рода развлечениями, хотя впереди еще был аукцион и неумолимо приближались рождественские праздники, на которые Генри обязательно будет выгуливать всю семьи, невзирая на нежелание Вайолет участвовать в этом фарсе. От этого мысль поторопить события и избавиться от папаши к Рождеству, пылала в мозгу все ярче, но она прекрасно понимала, что в таком деле любая торопливость может обернуться неудачей. А потому сжимала зубы и предвкушала вкус свободы, которая ждет ее в конце пути.
Благодаря этому можно было пережить все. Ну или почти все.

Сову от Марии Вайолет подсознательно ждала почти сразу же после суаре. Но та не спешила, оттягивая момент. Если бы мисс Паркинсон попросили дать определение женской дружбе, она бы не смогла сформулировать, что это такое и с чего употребляют. Вайолет вообще была далека от классического понимания оной, и то, что было между ней и Марией не особо вообще поддавалось каким-либо характеристикам. А потому хорошо, что их никто не требовал.
Одной из причин, по которой Вайолет ответила на приглашение миссис Забини навестить ее, была необходимость все же узнать из первых уст, какие сплетни курсируют по министерству. То, что обсуждалось после суаре в уютных гостиных осенней-зимней Магическое Британии, и без того было понятным - помолвки, явление мисс Паркинсон в сопровождении мистера Джагсона, очередные новости об ограблениях, Пожирателях и прочем. Тем было предостаточно, а потому Вайолет и ее пребывание у Малфоев было нивелировано, за что там благодарила бурную жизнь конца семьдесят шестого года. Но все же следовало вызнать, что может услышать в коридорах министерства отец, дабы быть во всеоружии.

Корнуолл привычно порадовал Вайолет сырым ветром, воздух полнился влагой от близости моря, и даже теплая мантия не спасала, заставляя поежиться и торопливо добраться до входной двери особняка. В благостном тепле холла ведьма стянула перчатки и мантию, которые передала эльфу, и приветливо, и даже искренне, что бывало с мисс Паркинсон в общении с людьми не так уж и часто, улыбнулась хозяйке дома.
- Здравствуй, - она передала Марии коробку с пирожными от Шугарплама, почему бы и не позволить себе немного слабостей, раз уж в этот вечер они собрались выпить пообщаться: - Чай. Погода настолько сыра, что очень хочется теплого чая, - Вайолет направилась следом за Марией в гостиную, едва заметно пожав плечами комплименту, за ним ведь обязательно последует вторая часть.
И та не заставила себя ждать. Устраиваясь в кресле, Вайолет внимательно внимала осведомленности Марии о послевкусии суаре, а так же о том, как там выглядела мисс Паркинсон.
- Полагаю, это заслуга платья, аксессуаров, не более. Как видишь, сейчас этого ничего нет, выгляжу я вполне обычно.
Так да не так. Все же, прятаться за образ серой мыши было удобно, но следовало поддержать веру отца в то, что дочь все же прониклась мистером Джагсоном, а потому сейчас в гардеробе Вайолет превалировали чуть более светлые и мягкие тона, что добавляло красок на ее лицо, не без умелого использования косметики. Впрочем, ее было не так уж много, чтобы бросаться в глаза. Вайолет поправила выбившийся из пучка на затылке завиток волос.
- Непривычно, неудобно, неловко, нежелательно. Как видишь, очень много "не", но остаться без внимания не вышло. - Не то чтобы она стремилась, в конце концов, они с Филиппом стремились привлечь внимание и это удалось. - Как жаль, что тебя там не было. С другой стороны, ты избежала шанса умирать со скуки в те минуты, когда приходилось беседовать с дамами, которые только и обсуждали, что открытие сезона Мод Мальсибер и очередные предложения и помолвки. Но что говорят в коридорах министерства?

Отредактировано Violet Parkinson (2017-11-03 11:53:12)

- И не то чтобы оно мне было нужно, - ввернула Вайолет касательно внимания мужского пола. Его она, кстати, особо не заметила. Это был, скорее, интерес, удивление, что серая мышь мисс Паркинсон, вечно застегнутая на все пуговицы под самое горло, оказалась весьма привлекательной особой.
Чай имел приятный аромат, приятный вкус, заставляя наслаждаться этим моментом. Что ни говорили, а чашечка напитка и правда могла решать множество проблем, но тут было больше психологическое явление, когда берешь тайм-аут, вдыхаешь воздух, можешь спокойно подумать, размеренными глотками попивая чай. Что Вайолет и делала.

Она скупо улыбнулась, соглашаясь с тем, что и правда не была заинтересована в сплетнях. Никогда. Ее вообще не волновало мнение окружающих, в отличие от отца, который был от него зависим. Но не рассказывать же Марии, что все дело было как раз в том, чтобы понимать, как сплетни будут влиять на Паркинсона-старшего. И Мария просветила ее о том, чего Вайолет не могла видеть.
- Что ж, способность людей раздувать из пикси гиппогрифа неизменна. Стоит только появиться на суаре в сопровождении мужчины, как тут же вешают ярлыки и считают, что речь уже почти о свадьбе. Но ты-то прекрасно понимаешь, что об этом речи не идет. - Вайолет пожала плечами. - Ну а то, что они гадают, когда я окажусь у разбитого корыта... одним корытом больше, одним меньше.
В этот раз это будет спланировано руками самой ведьмы, а потому не вызовет никаких обидных чувств. В этот раз она сама проконтролирует весь процесс, будет независима от неожиданностей. Она и раньше не питала иллюзий касательно брака, но теперь о нем и речь ни шло.

А вот то, что упомянула Мария о Филиппе, было любопытно. Правда, сама Вайолет была не склонна верить в то, что он жил с магглой, да и в тюрьму вряд ли попадал, учитывая то, насколько он был изворотлив.
Девушка не удержалась, рассмеялась:
- Мерлин, я даже не представляла, какие дикие домыслы ходят по обществу. Тюрьма, маггла... я даже боюсь представить, что говорят обо мне с учетом того, что от меня женихи сбегают.
Супруги миссис Забини тоже были предметом сплетен. Вайолет же относилась к их существованию весьма безразлично, ничуть не сходясь с ними, но предпочитая общение только с Марией. Она даже была не уверена, какой сейчас у нее муж, в смысле по фамилии, да и по счету не точно. Зато вопрос о том, сколько осталось этому супругу, Вайолет умудрилась не задать.
Она поставила чашку с блюдцем на стол.
- Он просто... - язык не поворачивался назвать Джагсона джентльменом. Джентльмены не ведут себя так напористо и уходят из примерочной, когда дама там переодевается. - Просто мужчина со своими интересами, ты же знаешь, обычно у них их очень много. У него деловые вопросы с отцом, а я просто подвернулась под руку, все, как обычно. Торги, сделки, результаты. А что ты слышала о его отце?

Вайолет улыбнулась, повела плечом.
- Ради Мерлина, Мария, моей репутации, боюсь, поможет только моя смерть, желательно очень трагическая с каким-нибудь флером романтизма - умерла за любовь. А я на такое не способна. Ни на любовь, ни на романтику. Для меня нет проблемы любить свое дело или своего брата, но вот с мужчинами все плохо. Пример отца слишком ненадежен, а то, как все продается и покупается в нашем обществе, не сподвигает на прекрасное.
На самом деле, мисс Паркинсон уже давно приобрела иммунитет к тому, что о ней говорили. Если вообще когда-то этим интересовалась. Сама Вайолет упорно не могла вспомнить хоть один момент, в котором ее беспокоило мнение общественности, а потому ее ни капли не смущало общение наедине с Джагсоном, ну одним кавалером меньше, одним кавалером больше.
Она лот, выставленный на аукцион. Мерзко, неприятно, но давно уже привычно.

- Мой папенька избрал мистера Джагсона в потенциальные мои кавалеры, насколько это все затянется и чем закончится, одному Мерлину известно.
Собственно, чистой воды правда. Ни слова фальши, так и было, а вот о деловом соглашении Вайолет с Филиппом никому другому знать не следовало.
Девушка рассмеялась. Давно ее уже так не веселили сплетни. Она поставила чашку, чтобы остатки чая не попали на ее юбку, покачала головой, заправила выбившуюся из прически прядь.
- Я даже не знаю, что хуже, количество твоих мужей или количество моих женихов. Определенно, второе, ты, по крайней мере, доходишь до статуса замужней женщины, а потом замучиваешь супругов до смерти своими неуемными аппетитами.
Печаль в образе вдовы, конечно, шла Марии Забини. Она ее красила, придавая ей флер той недоступности, который обычно манил мужчин. Они, как мотыльки, летели на огонь. Но в проклятие Вайолет не верила, почти уверенная, что как только супруги отслуживали срок годности, в чем бы он ни заключался, их отправляли на тот свет. При этом ведьму ни капли не пугала мысль, что Марию следует называть убийцей. Нет, таковой ее Вайолет не считала. Просто ее супругам и правда колоссально не везло, о чем следовало шептаться на похоронах, окутывая Марию новой порцией слухов о проклятии, которое засело в крови этой привлекательной женщины.
- Кажется, твое проклятье практически как реклама, не отталкивает от тебя, а еще больше привлекает. Почти как яркая вывеска на магазине.

Про отношение, как минимум Филиппа Джагсона, к общественным вопросам Вайолет уже имела определенное представление. Про бизнес - тоже. От себя она добавила мысленную галочку, что теперь он решил негласно запустить лапы в портальное управление. Зачем ему это надо? Вайолет не раз и не два задавалась этим вопросом, затем отпихивалась от него. Да, могла бы попробовать выяснить, но не испытывала подобной нужды. Каждый сам для себя определяет, что и ради чего он хочет.
- С какой стороны ни посмотри, сын и наследник, во всем идеальный муж. - Усмехнулась Вайолет. - И слишком дотошен и капризен в выборе жены. Зато стойка моего папеньки понятна еще больше.

За этим Вайолет воспылала желанием сменить тему, дабы призрак мистера Джагсона не маячил третьим в гостиной Марии. И она переключилась на то, что еще ждало общество.
- Надеюсь, на аукционе ты будешь присутствовать? Кстати, все еще возможно добавить несколько лотов, если у тебя завалялись старые и ненужные вещи, которые мы вполне можем выдать за антиквариат.