Рудольфус нахмурился и медленно перевернул страницу, тщательно сверяя показания отчетов: вроде бы ничего особенного – обычная дезориентация, вызванная масштабным стиранием памяти. Бывает. Такое случается, если над удалением воспоминаний работает новичок, нечаянно задевающий повседневные, не связанные с нужным событием образы. В общем-то, ерунда, за исключением того момента, что Селину Селвин вряд ли можно было отнести к неумехам, не знающим, как нужно использовать обливейт. Это было подозрительно.
Рудольфус не верил в совпадения. Его опыт показывал, что любая случайность чаще всего имела под собой вполне конкретную закономерность.
«Не помнит дни рождения детей. Спутал дату свадьбы. Не узнает дочь. Испугался любимой собаки», - медленно листая страницы, отмечал про себя мужчина, выцепляя из отчетов колдомедиков схожие детали. В целом, ему было наплевать, что какой-то маггл забыл кличку своей брехливой псины или не смог отличить дочь от соседки, но вот целители госпиталя Святого Мунго порой слишком бережно заботились о тех, кто не имел ни малейшего отношения к миру волшебников.
«Магглолюбцы», - мысленно выругался Лестрейндж, отложив в сторону переданные ему из больницы карточки. – «Кажется, у кого-то слишком мало работы, так это можно исправить». Он ухмыльнулся, вспомнив ноябрьское нападение на полумагическое поселение. Возможно, его стоило повторить, а пока, за неимением лучшего варианта, приходилось разбираться с чужими ошибками.
- Селина Селвин, - набросав на пергаменте короткую просьбы зайти в его кабинет, Рудольфус сложил бумажный самолетик и магией отправил его нужному адресату.
С девушкой нужно было срочно поговорить, пока кто-то другой не заметил то же, что и он. Общественность сейчас была слишком радикально настроена, чтобы с пониманием отнестись к безобидным выходкам представительницы одного из самых чистокровных и древних семейств.
«Еще к Пожирателям Смерти припишут», - устало подумал Рудольфус, как никто другой, знавший, что мисс Селвин в их рядах не состояла, а жаль…

- Да, проходите, мисс Селвин, - коротко отозвался Рудольфус, кивнув в сторону свободного стула. Беседа предстояла долгая и трудная. И ему нужно было время, чтобы подобрать правильные слова: одновременно и выразить свое неудовольствие, и показать, что он не так зол, как мог быть кто-то другой. В какой-то мере Лестрейндж даже понимал, почему девушка поступала так: он слышал ее печальную историю. Мир чистокровных волшебников был слишком мал, чтобы утаить подробности чьей-либо смерти, особенно если эта смерть произошла по вине магглов.
- Случилось нечто интересное, - подождав пока Селина пройдет внутрь кабинета и затворит за собой дверь, осторожно начал Рудольфус. – Целители госпиталя Святого Мунго передали мне копии нескольких медицинских карточек. Они считают, что проблемы их пациентов произошли по нашей вине, по вине стирателей памяти. Видите ли, мы якобы не были аккуратны и удалили какие-то важные воспоминания, помимо тех, что должны были, - внимательно наблюдая за реакцией девушки, произнес Лестрейндж. Он мог бы сразу обличить ее, но ему было интересно, как она поведет себя в этой непростой ситуации: признается, попытается скрыть свое преступление, переложит ответственность на кого-то еще, расскажет какую-то заранее подготовленную версию произошедшего.
- Я заметил, что у всех этих случаев есть одна общая составляющая. И это Вы. Вы занимались этими делами, - он осторожно придвинул к краю стола папки, которые был вынужден извлечь из архива из-за смехотворного письма колдомедиков. – Целители утверждают, что у магглов были удалены хорошие воспоминания и это досадное недоразумение теперь очень сильно мешает им жить, - добавил Рудольфус, давая Селине спасительную зацепку: конечно, это какая-то ошибка, никому и в голову не могло прийти издеваться над магглами. По крайней мере, так должны были думать остальные - всякие там Краучи и полоумные авроры.

Очень умно. Найти множество объяснений, способных если и не опровергнуть еще до конца не произнесенное вслух обвинение, то значительно поколебать уверенность и напор обвинителя. Магия памяти и работа разума – такие сложные и тонкие материи, что все может быть, и прочее – прочее - прочее.
Рудольфус сам порой любил прибегать к подобным доводам, и вряд ли кто-то с ними мог в этом поспорить: ментальные чары, несмотря на старания и многочисленные опыты волшебников со всего света, представляли собой область весьма туманную и неясную. А тут еще дело касалось и магглов, чья физиология отличалась от строения магов, - всем известный факт, против которого не смогли бы восстать даже самые отъявленные магглолюбцы: магглы не были подвержены тем заболеваниям, что страшили магов, но страдали от своих собственных недугов.
- Хорошо, - спокойно согласился Рудольфус, делая вид, что полностью поверил услышанному, что странная связь между пропавшими воспоминаниями случайных очевидцев и сидевшей напротив него женщиной не кажется ему такой уж необычной и подозрительной. – Допустим, - коротко добавил он. – Ваше объяснение вполне логично. Будем придерживаться именно этой версии. Однако в госпитале ждут какого-то четкого и лаконичного ответа. Напишите мне отчеты о… - он замолчал, хмуро посмотрел на лежавшую на его столе кипу бумаг, решая, будет ли разумным отдавать их все на разбирательство той, кто стала причиной этого самого разбирательства. – О вот этих двух случаях. Маггл не помнит существования своей дочери, а другой почему-то возненавидел свою собаку.
Рудольфус ловко выудил из горы бумаг две тонкие папки и положил их перед Селиной.
- Все должно звучать так же убедительно, как Вы только что рассказали мне. В первом случае, вероятно, нам придется что-то сделать. Семейные дела – это важно. Рискну предположить, что Вы могли случайно задеть какое-то воспоминание, потому что оно было связано с увиденным. Это и привело к таким досадным последствиям. Я, кажется, даже читал о таких случаях. С остальными я разберусь сам, - Рудольфус перевел взгляд на оставшиеся папки. К счастью, в них не было ничего такого, чего он не мог бы объяснить.
- Раз поступило подобное обращение, то я вынужден поинтересоваться, как продвигается у Вас изучение легилименции. Вам было бы легче контролировать результат своей работы, если бы Вы овладели этой областью магии, - произнес он, переводя разговор в другое русло, давая понять, что больше не собирается возвращаться к неприятной для них обоих теме.

Все вышло очень естественно: он поинтересовался успехами подчиненной, она сама попросила его о помощи, и не нужно искать никаких объяснений тому, почему он лично решил обучать ее, а не поручил это кому-то еще.
Рудольфус мысленно усмехнулся, но не подал виду, насколько он доволен тем, как все обернулось. После провала с Эстер Голдштей и потери артефакта Лорда ему срочно нужно было как-то реабилитироваться, и привести нового сторонника, искренне ненавидевшего магглов, было лишь малым шагом на пути исправления допущенных ошибок, небольшая компенсация за промах с Эстер, ушедшей к аврорам.
- Да, придется провести Вам несколько занятий, чтобы полностью исчерпать произошедшее недоразумение, - нахмурившись, словно не очень-то был доволен подобной перспективой, согласился Рудольфус. Даже видя в Селине потенциального союзника, Лестрейндж соблюдал осторожность, предпочитая играть раз и навсегда выбранную роль законопослушного гражданина, пусть и ценившего старые традиции и обычаи.
– Думаю, что всех устроит подобное решение, - произнес он, имея в виду целителей, слишком уж носившихся с попавшими к ним в госпиталь магглами. - Предлагаю поступить следующим образом: Вы напишете отчет, я его проверю и отошлю колдомедикам в Мунго, а потом мы приступим к занятиям. Легилименция – сложная наука. Мне тоже не мешает иногда освежать свои знания, - мягко добавил он, давая понять, что каждый имеет право на ошибку и промах.
Ему нужно было как-то втереться в доверие Селине, доказать, что он на ее стороне, что он понимает и не осуждает ее. Возможно, сначала следовало переговорить с Рабастаном, когда-то учившемся с ней на одном курсе, или обратиться за помощью к Эйвери, кажется, приходившемуся мисс Селвин каким-то родственником.
Хотя от последней идеи Рудольфус тут же отказался, решив, что сам способен разобраться с такой нехитрой задачей.
- Это все. Вы можете идти, - коротко произнес он, завершая разговор. – Буду ждать Ваш отчет. Постарайтесь написать его поскорее, чтобы целители не успели нафантазировать себе что-нибудь ненужное.