Филипп аппарировал буквально в половине километра от дома Мальсиберов и дальше направился пешком. Британия встретила его той ещё мерзостью и сыростью: и хотя погода в последние дни установилась ничего себе так, Джагсон всё никак не мог свыкнуться с мыслью, что теперь придётся носить тёплую мантию, да ещё и заказывать себе что-то с вшитым заклинанием удержания тепла на всякий морозный случай, когда их окончательно засыпет снегом. В конце концов, морозить свою любимую задницу в его планы не входило, а за годы в Южной Америке он привык к немного другим климатическим условиям. И холодам в немного другое время.
Он окончательно возненавидел ноябрьскую зиму, когда добрёл до дома Мальсиберов: и чёрт их дёрнул селиться на севере, у самого драккл-бы-его-побрал моря, когда для освоения открыта вся страна. Неудивительно, что по предварительным данным Мальсибер сбежал в путешествие по Канаде: даст Мерлин, там он стал умнее и выбрал ту часть, что ближе к основным Штатам, а не к Аляске.

Дом у Мальсиберов был что надо: добротный дом этак столетней давности постройки, насквозь пропитанный магией. Именно в таких домах, по мнению самого Джагсона, должны были жить настоящие волшебники, но никак не в тех сарайках, в которых зачастую ему приходилось навещать своих жертв. Крохотные домишки, ютящиеся по соседству с маггловскими свинарниками, магия в которых задерживалась ровно настолько, чтобы закончить произнесённое носителем палочки заклинание, а потом торопливо испариться, посчитав, что в этом месте делать ей точно нечего. В таких домах нельзя было растить маленьких волшебников: из них тогда получаются самые натуральные магглы, пусть и с умением махать большой деревянной палкой, прикупленной у Олливандера или у другого дельца, гоняющегося за галлеонами и продающего чудо магического производства всем подряд.

Погружённый в свои мысли, он остановился у дома, с несколько секунд обождав, не появится ли кто-то из хозяев навстречу, на всякий случай посмотрел в окна, выглядывая любопытные лица, но никого не увидел. Джагсон догадывался, что сигнальные чары, которыми обычно увлекались подобные семейства, давно известили обитателей дома о госте. Если, конечно, они совсем не идиоты, эти Мальсиберы, но о самом Мальсибере он всегда был достаточно высокого мнения. Впрочем, всё могло очень быстро измениться, судя по тому, как быстро пропал с радаров его старый добрый боевой товарищ. Он постучал в дверь и чуть тряхнул тёмными кудрями на голове. Что ж, пора забыть всё, что ему уже успели рассказать о произошедшем, и очень искренне удивляться попытке побега от надоевшей рутины в старой доброй магической Британии.

Джагсон натянул на лицо самую очаровательную улыбку и заговорил первым, не дав появившемуся на пороге хозяину высказать вслух немой вопрос:
— Добрый день, мне нужен господин Мальсибер. Он дома?

Джагсон изобразил неподдельное удивление, а потом, точно вспомнив, едва не хлопнул себя ладонью по лбу, мол, дурак же я, дурак. Конечно, он был в курсе, кто встретит его на пороге: точнее, ожидал, что это будут либо отец, либо жена, которая, по последним данным, проводила большую часть своего времени в Хогвартсе. Хорошо устроилась, нечего сказать...
— Вы, должно быть, его отец, мистер Мальсибер-старший. Простите, не признал, — любезно начал Филипп, лёгким кивком головы засвидетельствовав своё почтение. — Джагсон. Филипп Джагсон. Не имел чести быть знакомым с вами лично, но очень рад, наконец, вас встретить.
Конечно, он прекрасно жил все свои тридцать с хвостом лет без этого знакомства, но правила, приличия... В конце концов, его лучший друг Мальсибер наверняка упоминал об отце — может, даже в лестном ключе? Филипп решил, что будет стараться держать нейтральную позицию и стараться быть дружелюбным, по-крайней мере, до тех пор, пока это может помочь ему узнать то, что он хочет узнать. А дальше... Дальше хоть трава не расти.

— Могу я поговорить с вашим сыном? Я без приглашения, но он наверняка будет мне рад. Старые друзья, — и выглядел он при этом достаточно расслабленно и развязно, чтобы понять — да, конечно, сотню лет уже дружили и по переписке делились последними новостями. На деле Джагсон понятия не имел, есть ли у Мальсибера дети или того хуже внуки: вроде как был как минимум один, раз уж у него есть жена, но ни имени, ни тем более пола он не мог припомнить, слишком ненужной казалась эта информация по сравнению с тем, что сам Мальсибер куда-то отчалил и не выходил на связь уже довольно давно.

— Благодарю, — Филипп вошёл в дом Мальсиберов, где до этого никогда не бывал. Да и не принято было у товарищей по делам пожирательским расхаживать друг к другу в гости: часто они даже не знали фамилий друг друга, а то и имён. Некоторые "члены" организации не знали даже лиц тех, кто был на особенном счету у Лорда, потому что не надо было всякой швали знать такую ценную информацию. Информацию, которая могла стоить не просто проваленной операции, а целого проваленного дела жизни. Не самое лучшее начало карьеры в подпольно-революционной организации.
Они прошли в гостиную, где хозяин, проведя несложные процедуры, впустил в комнату свет и предложил гостю сесть. Джагсону сошла бы и полутьма: ему нравилось чувство неопределённости, которое возникало, когда незнакомые друг другу люди оказывались в полутёмном замкнутом пространстве один на один. Никогда не знаешь, чего ожидать и ожидать ли... Впрочем, он был уверен, случись что, он с лёгкостью одолеет старика. Впрочем, ничего не случится: не сейчас. Может быть, позже.

— Не откажусь, — произнёс он, хотя время было едва послеобеденное. Огневиски — особенно хороший огневиски — Джагсон любил и ценил, настало время проверить, какие запасы хранятся в подвалах у Мальсиберов.
Ожидания его, впрочем, оправдались: огневиски оказался по-настоящему обжигающим и по-настоящему огневиски, чего часто не хватало многим "ценителям" крепкого напитка. Он сделал глоток и отставил стакан в сторону на ручку кресла, приняв максимально непринуждённую и свободную позу. Ему не о чем было волноваться, а вот старику — может быть.
— Видите ли, мистер Мальсибер, — начал Джагсон, едва ли не ухмыляясь от того факта, что сейчас ни на йоту не соврёт, — я буквально только что вернулся после долгого отсутствия. Я несколько лет жил заграницей, сов не напасёшься.
И действительно, именно этим он обычно оправдывал отсутствие весточек для матери и отца.
— Вернулся буквально только что и решил проведать старого друга. На моё последнее письмо он не ответил, но, возможно, сова просто потерялась в пути.
Или её никто не отправлял.
— Так где он? Надеюсь, он здоров, — произнёс он почти обеспокоенно, потому что когда ещё представится возможность изобразить из себя заботливого друга.

— Естественно. Я младше, мы не пересекались в школе, — честно признался Филипп. В конце концов, по его лицу и так было прекрасно заметно, что в ровесники пятидесятилетнему Мальсиберу он не годился. — Мы познакомились позже, на одном из рождественских приёмов. Потом посещали один и тот же джентльменский клуб. Частенько мы вместе играли... — очень весело играли в догонялки и прятки с глупыми магглами и дурными головами, которые вдруг решали, что умнее их Господина. Может быть, Мальсибер скоро сам окажется на месте этих идиотов, такими-то темпами, заодно и деда с женой своих прихватит. — Шахматы, криббедж. Иногда вместе охотились, это, знаете ли, большое увлечение у мужчин моей семьи, ваш сын в своё время этим весьма заинтересовался.
Видел бы ты, дедуля, с какой физиномией люди, подобные твоему сыну, убивали маггловские отродья. Слезла бы с лица эта ухмылочка-улыбочка.
— Стало быть так, — согласился Джагсон. Конечно, он сам прекрасно знал, как работает совиная почта через континенты (слава Мерлину, он тоже был в Америке, только южнее), однако ситуация казалась ему весьма подозрительной. Даже для того, чтобы дать весточку друзьям, не обязательно было посылать письма через родственников: очевидно, что-то шло не так. Возможно, тем самым Мальсибер хотел отгородиться от обвинений: мол, отправлял все письма через жену и не мог же я написать, что я по субботам жру смерть вместо завтрака?
— Возможно, миссис Мальсибер забыла отправить моё письмо. Или получила его обратно, — начал Джагсон спокойно. — Могу я как-то связаться с ней?
Можно, по-крайней мере, переговорить с этой тёткой. Окажется поразговорчивее — будет молодцом.

Мадам Мальсибер имела уши везде - причём, практически буквально. Особняк Мальсиберов, конечно, был местом особенным: здесь нельзя было и чихнуть так, чтобы хозяева об этом не узнали. О том, чтобы зайти к Мальсиберам инкогнито, речи идти не могло. Нет, конечно, миссис Мальсибер никогда не подглядывала в душе за старческими телесами обнажённого свёкра, да и мало интересовалась его делами, но магия, магия! Эта старая подруга делала своё дело. А потому о приходе мистера Филиппа Джагсона Присцилла знала с того момента, как его рука коснулась дверного молотка - и его не отшвырнуло ко всем Мерлиновым тёщам подальше от дома.
Тем временем, женщина весьма шустро передвигалась по домашней лаборатории, рисуя прямо посреди неё генеалогическое древо. В воздухе, так, чтобы оно светилось и выделяло ей нужные связи. Вот ветвь французских Мальсиберов начинает светиться красно-сине-белым, и где-то тихо играет "Марсельеза". Всё-таки чувство юмора у женщины присутствовало: вот её собственная связь с мужем, над которой тихо-тихо, если тронуть её волшебной палочкой, играл "Похоронный марш" отца нашего Шопена. Стук сверху раздался громко - и снова спасибо магии. Лаборатория принадлежала ей, никто не смел сюда входить, даже на свой страх и риск. По душу мужа. Ха-ха... Это мужчина сильно ошибся дверью. Миль этак на тысячу - или сколько там до министерского подвала?
- Добрый день, - безразлично вышла к гостю Присцилла, не потрудившись избавиться от белой рабочей робы, напоминавшей халат целителя в Мунго. Судя по идиотскому виду мужниного дружка, ему бы следовало туда обратиться: лет тридцати пяти, со зверской мордой вечно голодного бомжа, хотя одет дорого. Глупое лицо, пустые глаза. Никак, сектант какой?
- Чем могу помочь? Письма от мистера Мальсибера придут через неделю, в воскресенье. Будет вам весточка - оставьте визитку, перешлю и вам. Есть, что оставить - отправляйте на моё имя сюда, в Министерство или в Хогвартс.
Женщина пожала плечами и развернулась на выход, назад в лабораторию, открывая дверь туда и готовясь спуститься туда, откуда пришла, но медля, чтобы соблюсти хоть какие-то приличия, вдруг этот тип что-нибудь скажет ещё?
[nick]Priscilla Mulciber[/nick][status]тоталитаризм, жара, июль[/status][info]<a href="ЗДЕСЬ НИЧЕГО НЕ МЕНЯЕТЕ"><b>ПРИСЦИЛЛА МАЛЬСИБЕР, 42</b></a><br>Преподаватель ЗОТИ, невыразимец<br>[/info][icon]http://funkyimg.com/i/2CDYc.png[/icon]

Присцилла открыто усмехнулась, когда мистер Джагсон шагнул вперёд, разумно не дотрагиваясь ни до двери, ни до неё самой. Она внимательно смотрела и слушала, разглядывая его тем самым взглядом, которым обычно смотрят на кучу драконьего навоза, решительно сильно воняющую посреди двора: с отвращением. Впрочем, у мужа была целая куча тупорылых знакомых, не понимавших английского языка. В чём проблема? Грамматика не та, время не то поставлено? Сказано же: пишите письма мелким почерком, передавайте мне. Мистер Мальсибер в Ка-на-де. Там он и останется, пока будет нужен для исследований, потом погибнет, если Присцилле будет лень населять его голову ложными воспоминаниями. Какая печаль, испепелил дракон! Соблюдайте технику безопасности, не играйте с огнём.
- Можете задать даже больше пары вопросов, мистер Джагсон. Не вы первый, - вежливо заговорила Присцилла, с трудом подавив желание говорить громче и медленнее. И правда, тупорылый Джагсон.
- Вся проблема в том, что мой муж, как я уже и сказала, свяжется в воскресенье. Он находится в Канаде, куда уехал три года назад изучать особо редкие виды драконов - ледяных, в частности, и костяных. Географически его небольшая уединённая база находится на границе Саскачевана и Нунавута, - снисходительно, не стесняясь интеллектуального превосходства над гостем, пояснила Присцилла, неприятно доставай волшебную палочку и постукивая ей по двери. На двери появилась карта планеты The Мля, так сказать, которая, сделав пару оборотов вокруг своей оси, повиновалась следующему движению Присциллы, приблизив Канаду. Потом женщина постучала по карте палочкой, и на ней проявились административные границы провинций. Ещё одно постукивание - и высветилась точка, где, предположительно, находился мистер Мальсибер. Ха-ха-ха.
- Приблизительно здесь находится станция, на которой в одиночку работает мой супруг. В ней нет ни камина, ни совятни - это бы спровоцировало и местные племена эскимосов, и самих драконов. Как видно из представленных материалов, ближайший крупный город находится в Манитобе. Виннипег. Расстояния там как от Шотландии до Франции. Как вы думаете, мистер Джагсон... Возможно ли мистеру Мальсиберу отвлекаться на долгое время, чтобы поболтать с другом, когда на кону исследования грандиозного масштаба?
Присцилла заговорила тише. Всё на алтарь науки. Много лет назад именно это стремление к новому свело их с мужем. А потом развело, ха-ха.
- Я была у него летом, четыре дня. Даже такой срок затормозил его эксперименты, но, поверьте, он жив, хотя и похудел. Министерство в курсе, что он там.
В Канаде женщина и правда была. Чтобы знать, о чём врёт другим. Она пожала плечами, будто подтверждая свои слова этим непринуждённым жестом.
[nick]Priscilla Mulciber[/nick][status]тоталитаризм, жара, июль[/status][info]<a href="ЗДЕСЬ НИЧЕГО НЕ МЕНЯЕТЕ"><b>ПРИСЦИЛЛА МАЛЬСИБЕР, 42</b></a><br>Преподаватель ЗОТИ, невыразимец<br>[/info][icon]http://funkyimg.com/i/2CDYc.png[/icon]

- Мой муж изучает повадки драконов, а не укрощает их. Это длительный и трудоёмкий процесс, к тому же, требующий секретности и концентрации. Командой учёных драконов укрощают. В нашем же случае речь идёт об изучении их жизни, которые принесут пользу магическому сообществу, - снисходительно пояснила Присцилла, пожимая плечами. О том, что дружок её муженька - тот ещё тупорылый кретин, не способный, видимо, сесть на метлу с правильного конца, уже можно было и не догадываться: мистер Джагсон говорил очевидности, выдавая их за странности. К этому Присцилла была готова ещё тогда, когда отправляла суженого в кому, в вегетативное состояние, поддерживаемое редкими выводами из него для написания писем и прочей корреспонденции с дальнейшей зачисткой памяти и прочими оборонительно-фортификационными чарами. А Джагсон даже начинал ей нравиться: он напоминал дошкольничка, которому добрая мамочка поясняла, что такое "таблица умножения".
- Убытки ничто по сравнению с теми открытиями, которые принесёт его отсутствие, - тихо добавила женщина, благодарная своей семье за то, что у неё был бесконечный источник чистой крови в распоряжении для опытов и экспериментов. - Поверьте мне, мистер Джагсон. В случае успеха всё магическое сообщество будет ждать настоящая революция.
[nick]Priscilla Mulciber[/nick][status]тоталитаризм, жара, июль[/status][info]<a href="ЗДЕСЬ НИЧЕГО НЕ МЕНЯЕТЕ"><b>ПРИСЦИЛЛА МАЛЬСИБЕР, 42</b></a><br>Преподаватель ЗОТИ, невыразимец<br>[/info][icon]http://funkyimg.com/i/2CDYc.png[/icon]